Подведя итоги за июнь, Главное статистическое управление (ГСУ) КНР выдало цифры, слегка порадовавшие правительство. Именно что только слегка, поскольку цифирь получилась разнонаправленной.

Плюс после снижения и соглашение с США

Индекс менеджеров по закупкам в сфере промышленного производства КНР — показатель деловой активности — увеличился в июне на 0,2 процентных пункта (п.п.), до 49,7. Рост на 0,2 пункта показал, что производственная активность в Китае продолжает понемногу восстанавливаться. Лучше всего дела обстоят у крупных компаний — рост до 51,2. Субиндекс производства вырос до 51, что, конечно же, свидетельствует о росте производственной активности. Этот результат демонстрирует, что китайская экономика по результатам за месяц, можно сказать, «в плюсе». При этом восстановление остается неравномерным. Активность крупных производителей возросла, в то время как мелкие фирмы продолжали сворачивать бизнес. С одной стороны, производство и внутренние заказы увеличились, с другой — новые экспортные заказы и занятость продолжали сокращаться.

Китайское руководство трезво отдает себе отчет, что скромные успехи в июне не дают оснований говорить о переломе общей тенденции: то же ГСУ в мае сообщало, что прибыль китайских промышленных компаний упала на 9,1% в годовом исчислении и на 1,1% за первые пять месяцев 2025 года. Аналитики объясняют снижение слабым спросом и падением цен.

Низкие показатели были зафиксированы в секторе производства оборудования, в который идут большие государственные субсидии. Особые надежды возлагаются на продвижение высокотехнологичной продукции, роботизацию и использование ИИ в модернизации экономики. Но это не быстрая история, даже если «цзицижэнь» — человекоподобные роботы — оправдают расчеты.

Нет, сокращения отнюдь не катастрофичны, но ясно, что общая картина экономики пребывает в состоянии неустойчивого равновесия в ожидании новостей с «фронта» торговых отношений с крупнейшим внешнеторговым партнером — США.

Между тем, по данным Министерства коммерции КНР, Пекин и Вашингтон завершили работу над планом реализации рамочного соглашения о торговле, согласованного в Лондоне. В сообщении отмечается, что обе команды поддерживали тесный контакт после переговоров и подтвердили детали этого соглашения.

«Китайская сторона рассмотрит и одобрит заявки на экспорт соответствующих контролируемых товаров в соответствии с законом. Американская сторона, в свою очередь, отменит ряд ограничительных мер, введенных в отношении Китая», — говорится в заявлении Минкоммерции.

Очевидно, что под этими чувствительными товарами, экспорт которых столь скрупулезно регулируют китайские власти, подразумеваются прежде всего редкоземельные металлы, торговля которыми несет и риски, и возможности для обеих сторон.

Возвращение к прежнему не ожидается

Экономическое интернет-издание Caixin признает, что в нынешних условиях ожидание возвращения к прежнему полномасштабному сотрудничеству двух стран «может оказаться нереалистичным». Но при этом даже по мере ухудшения отношений «по-прежнему важно находить контролируемые точки соприкосновения».

Китай не может в полной мере задействовать редкоземельные металлы в качестве инструмента в торговых спорах США. Они имеют стратегическое значение для национальной безопасности и являются неотъемлемой частью глобальных цепочек поставок. Если перегнуть с угрозами прекращения или радикального сокращения поставок, американцы могут, образно выражаясь, плюнуть и поискать на рынках других поставщиков. Да, Китай по этой торговой позиции доминирует, но не только у КНР в недрах имеются редкоземельные элементы. США демонстративно активизировали переговоры с Канадой и Австралией по восстановлению поставок редкоземельных элементов, стремясь снизить зависимость от Китая.

При этом США не могут так легко отказаться от услуг китайских производителей, с которыми налажено долговременное сотрудничество, которое удовлетворяет покупателей по соотношению «цена-качество». Проблема тут в стабильности поставок.

В этой ситуации КНР предпочитает говорить не о сокращении, а, напротив, о возможном наращивании поставок. Однако в обмен на отмену Вашингтоном ряда ограничительных мер в отношении Китая.

При этом стоит отметить, что Трамп полагает, что Конгрессу США следует принять законопроект о новых санкциях против России. По крайней мере, об этом заявил американский сенатор Линдси Грэм (республиканец от штата Южная Каролина, внесен в российский перечень террористов и экстремистов). Эта инициатива, в частности, предусматривает вторичные санкции в отношении торговых партнеров РФ. Среди них — и Китай, покупающий у России нефть, газ, уран и другие товары. Подпадет ли КНР под импортные пошлины в размере 500% на импорт в США, что фактически будет означать новый острый конфликт в отношениях между крупнейшими экономиками мира? Чем американские рестрикции вообще могут грозить КНР и устоит ли Пекин перед новым вызовом со стороны заокеанского партнера? Вопросы, как говорится, интересные.

Европа не поможет

В последние месяцы в Пекине возлагали надежды на укрепление делового партнерства с ЕС на общем фоне обострения деловых отношений европейских стран с США. Но эти надежды, похоже, не слишком оправдались. Напротив, усилились торговые трения между КНР и ЕС из-за отстранения китайских фирм от участия в государственных закупках медицинских изделий. Пекин не преминул обвинить ЕС в установлении в одностороннем порядке новых торговых барьеров и пригрозил контрмерами.

Казалось бы, предмет этого спора не так уж и значителен — Брюссель запретил китайским компаниям и продуктам участвовать в государственных тендерах ЕС на медицинское оборудование стоимостью немногим более €5 млн ($5,8 млн). Но Пекину, видимо, обидна мелочность европейцев. Да и проблемы с экспортом в ЕС китайских электромобилей и ряда других товаров тоже сохраняются. Так что медтовары оказались той каплей, которая переполнила китайское терпение.

Китай также рассчитывал на укрепление «автономизации» ЕС, но эта тенденция слишком неопределенна и не позволяет учитывать ее в долговременных расчетах. Может быть, сейчас от Америки Трампа Евросоюз и отдаляется, но сохранится ли эта тенденция в дальнейшем? Неясно, и никакой DeepSeek тут надежного прогноза не даст.

Крепить внутреннее единство

Если в Китае и есть какое-то подобие внутренней оппозиции (скорее, можно говорить об определенных настроениях), то проявляется это в трех областях — экономической, внешнеполитической и военной. Иначе говоря, «кое-где порой» в китайском обществе проявляется некая ностальгия по периоду бурного экономического роста при старине Дэне и по достаточно теплым отношениям с первой экономикой мира. Это, мол, позволяло КНР ежегодно пользоваться выгодами торгового профицита, близкого к $0,5 трлн, и еще посылать сотни тысяч молодых людей на учебу и стажировки в Штаты.

Понятно, что высокий экономический рост неумолимо снижается по мере исчерпания его драйверов, в данном случае — дешевой рабочей силы и почти ничем не ограниченного потребления природных ресурсов. К тому же бурный экономический рост чреват значительными издержками (например, социальными). Но некоторые круги склонны абсолютизировать тогдашние достижения, преуменьшая опасности.

В Китае сложились крупные бизнес-структуры, которые, вполне возможно, хотели бы выйти из-под слишком жесткой, с их точки зрения, опеки государства, прежде всего в финансовой сфере. Идеи такого рода высказывал, к примеру, основатель всем известного концерна Alibaba Ма Юнь (Джек Ма).

Еще какие-то военные деятели могут проявлять неудовольствие «нерешительностью» в решении тайваньского вопроса. И коррупция в китайской армии также имеет место. В том числе и политическая коррупция, если иметь в виду тайное или явное выражение любых особых мнений и точек зрения.

Понятно, что это слишком беглое и общее обозначение проблем, на которые так или иначе реагирует партийно-правительственное руководство Китая. Призыв к единству прозвучал в последние дни в двух выступлениях генерального секретаря ЦК КПК, председателя КНР Си Цзиньпина.