Обе стороны имели микрофоны, но как только Жура начал давить антисталинистов вопросами, ведущий распорядился выключить микрофоны нашей стороне, оставив включенными микрофоны оппонентов, чем те и пользовались. Вы могли обратить внимание: когда Квачкову первый раз дали слово, то через минуту какая-то антисталинстка начала воспоминания о своем детстве и ее не прерывали, пока она своей болтовней не заставила Квачкова замолчать. Откровенно нагло, с исключительным хамством вели себя ведущий, Парфенов и еще какой-то телевизионный гений, помогавший ведущему. Я даже зауважал Зюганова за выдержку. Тому дали в очередной раз слово, но только Зюганов начинал говорить, этот гений или Парфенов, его перебивали, явно пытаясь спровоцировать Зюганова на возмущенный крик. Но тот с рыбьим спокойствием начинал, начинал, начинал – и так раз 10, пока Парфенов с гением не устали и не заткнулись, а Зюганов закончил мысль. Умеет!

Нас же редакторы перед записью прямо таки навязчиво предупреждали, чтобы мы были активными, вмешивались в дискуссию, но как это было сделать, если ведущий демонстративно не давал нам слово, а микрофоны сталинистов были выключены? В рекламных паузах мы возмущались – зачем нас, историков, пригласили? Наконец мне дали слово по поводу уже надоевшей лжи, что Сталин перед войной верил Гитлеру, а посему с началом войны растерялся. Я начал говорить: «Как верил? 21 июня были созданы фронты, назначены командующие, согласно журналу регистрации Сталин практически не выходил из кабинета…», — этого НТВ хватило и мне отключили микрофон. Импульсивный Мартиросян и микрофон швырнул в ведущего – не помогло! Нам не давали слово, а то, что мы говорили, вырезали.