Из одной «красной зоны» в другую

Этой осенью в Москву из двухнедельной поездки в Узбекистан вернулась группа россиян. Ездили не в отпуск — в командировку. Правительственными делегациями Россия и страны СНГ сейчас не обмениваются, а вот медики разных профилей из разных городов с лета целыми бригадами вылетали для помощи врачам и тысячам пациентов.

«Наша группа из 35 человек прибыла в Узбекистан с последующим распределением в регионы, — рассказала Майя Козлова, врач-инфекционист из московской Инфекционной клинической больницы №2. — Я находилась в Фергане, наша команда врачей объезжала больницы города Ферганы и ферганской области. Делились опытом в обследовании, лечении пациентов с COVID-19.»

Вместе с Майей Узбекистан посетили анестезиологи-реаниматологи, эпидемиологи, пульмонологи, кардиологи, специалисты лабораторной диагностики, детские врачи. Бригады специалистов из Москвы, Подмосковья, Сергиева Посада с опытом работы в первую волну эпидемии посещали временные госпитали и стационары, работали плечом к плечу с узбекскими специалистами в «красной зоне». Обучали, советовали: как эффективно отделить «красную зону»? Как лучше стерилизовать поверхности? Вместе пересматривали протоколы, изучали статистику во всей республике.

Пока власти официально благодарят за помощь и поддержку, пользователи в Facebook не скупятся на комментарии: «Спасибо большое вам за старание, хотя вы тоже рисковали заразиться! Земной поклон вам!».

Еще весной, в самые первые такие командировки — в Италию и Сербию — вылетали военные медики. Вскоре им на смену пришли гражданские. Кроме того, с начала пандемии Россия передала странам-партнерам сотни тысяч тест-систем, масок, защитных костюмов. Помощь оказана Молдавии, Таджикистану, Казахстану, Киргизии, Армении и Азербайджану.

Распространить такую модель взаимодействия Россия готова и на другие страны. Причем в будущем к «медицинской дипломатии» могут подключиться и волонтеры, активное движение которых получило в этом году особую популярность.

«Мы подумали, что надо помочь добровольцам России и стран АСЕАН установить связи и контакты, чтобы ребята могли общаться и обмениваться опытом»,— рассказывал летом после видеоконференции с министрами иностранных дел из стран АСЕАН (Ассоциации стран Юго-Восточной Азии) глава МИД РФ Сергей Лавров.

«Трудно переоценить роль народной дипломатии, призванной способствовать наращиванию контактов между людьми, стиранию старых и предотвращению появлению новых разделительных линий», — отметил он же в другом своем выступлении.

Нужно работать напрямую

«Народная дипломатия», о которой говорил министр — понятие емкое, хотя точного определения у нее нет. Именно этот термин чаще использовали в советское время. Считается, что и появился он в XX веке, хотя сети неформальных контактов при помощи паломников, купцов, путешественников, промышленников, писателей создавались и за несколько столетий до того. В СССР народная дипломатия была поставлена на службу строительства коммунизма и репутации Советского союза за рубежом: активно развивались более сотни обществ дружбы с зарубежными странами, контакты с зарубежными организациями и деятелями культуры, иновещание, в страну привлекали иностранных студентов.

Сегодня чаще говорят «общественная дипломатия» или «публичная дипломатия», в шутку — «дипломатия без галстуков». И нередко поясняют: это про диалог и взаимодействие с обществами в других странах, которое в итоге приводит к развитию международных связей страны и общему взаимопониманию.

«Неотъемлемой составляющей современной международной политики становится использование для решения внешнеполитических задач инструментов «мягкой силы», прежде всего возможностей гражданского общества, информационно-коммуникационных, гуманитарных и других методов и технологий, в дополнение к традиционным дипломатическим методам», — отмечается в нынешней редакции российской Концепции внешней политики.

Проще говоря, там, где на международную арену выходят не только политики и дипломаты, а в особенности, где одних дипломатов не хватает, можно и нужно говорить о народной дипломатии. Многие такие проекты в России реализуются при участии «Россотрудничества» — Федерального агентства по делам Содружества независимых государств, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному сотрудничеству. Но нередко участники общественной дипломатии взаимодействуют между собой и без участия государства.

«Работайте напрямую с такими же, как вы, а они уже будут влиять должным образом, и, надеюсь, позитивно, на само развитие процесса сотрудничества и на тот самый имидж России, о котором вы сказали», — напутствовал общественников в 2017 году президент Владимир Путин. «Нужно работать напрямую и это будет та самая народная дипломатия, которая нужна людям», — убеждал он.

Иногда в текущей политической ситуации в западных странах подобная активность, даже если она инициирована гражданским обществом, может наталкиваться на обвинениях в тенденциозности и ангажированности, в продвижении официальных интересов Москвы. Но этого боятся не все: например, в 2016 году американский актер Стивен Сигал получил российское гражданство, а позже стал спецпредставителем МИД России по вопросам российско-американских гуманитарных связей. Его задача — содействие дальнейшему развитию российско-американских отношений в гуманитарной сфере, включая взаимодействие в сфере культуры, искусства, общественных и молодёжных обменов.

На сцену выходят ученые

Формального разделения, конечно, нет, но тех, кто реализует общественную дипломатию, можно условно систематизировать по группам: это различные, в том числе, некоммерческие, организации, СМИ, эксперты и ученые, ВУЗы, религиозные и молодежные организации, деятели культуры, даже депутаты. Их активность может сосредоточиться как на отдельных социальных группах (скажем, на детях, молодежи, женщинах), так и на «группах по интересам» (например, можно работать с теми, кто интересуется экологией или политическими вопросами) или на жителях отдельных городов, территорий, регионов.

Например, в конце октября в «Росмолодежи» сообщили, что по просьбе партнеров из стран БРИКС (куда кроме России входят Бразилия, Индия, Китай и ЮАР) организация подготовила концепцию и план действий по развитию добровольческого движения на пространстве этих стран. Впрочем, сотрудничество с молодежью идет не только по линии БРИКС. В 2018 году на Восточный экономический форум во Владивосток была приглашена делегация студентов из лучших американских университетов, членов знаменитой Лиги плюща. С предложением об их участии студентов выступила американская общественная организация Russian-American Cooperation Initiative (Российско-американская инициатива о сотрудничестве). Авторы инициативы уверены: поездка на форум позволила студентам увидеть Дальний Восток и разорвать шаблоны о России, наладить связи с российскими молодыми лидерами.

Наряду с молодежными организациями десятилетиями огромную роль в снижении международной напряженности играет экспертная дипломатия. Выступая лично или виртуально на международных площадках и через публикации эксперты, ученые, исследователи из научных институтов, ведущих университетов, неправительственных и некоммерческих организаций не олицетворяют собой государства. Но именно они знакомы с позицией и возможностями своих стран куда лучше других игроков народной дипломатии. А значит, могут лучше способствовать разъяснению, толкованию, интерпретации и — в конечном счете — росту взаимопонимания.

Среди известных российских организаций в сфере экспертной дипломатии — институты Академии наук (как, например, ИМЭМО РАН), университеты (прежде всего, МГИМО, если говорить о международной активности), а также крупные ассоциации и форумы (Совет по внешней и оборонной политике, Международный дискуссионный клуб «Валдай», Российский совет по международным делам), независимые неправительственные организации (ПИР-Центр, Центр анализа стратегий и технологий). Весомую роль в поддержке инициатив в сфере российской общественной дипломатии играют Фонд поддержки публичной дипломатии им. А.М. Горчакова и Фонд президентских грантов.

Когда уходят ветераны

Этой осенью под сводами Юго-Западной башни Вологодского кремля взмыли в воздух почти шестьсот белоснежных журавлей. Небольшие журавлики были сплетены из кружев и на расстоянии казалось, что они тают в дымке и исчезают из вида. Инсталляцию перенесли внутрь местного кремля из-за пандемии. Изначально на Кремлевской площади планировалось провести мастер-классы по их плетению для всех желающих и «запустить» стаю совсем других масштабов. А потом все-таки решили: в год 75-летия Победы журавлики, пусть и сплетенные «на удаленке», взлетят в небо по-настоящему. Акцию «Птицы памяти» организовал Музей кружева Вологды, но участвовали в ней не только вологодские кружевницы. Журавлики прилетели из Белоруссии, Германии, Латвии, Польши, Словакии, Словении, Украины, Хорватии и Эстонии.

В последние годы, и особенно в год 75-летия Победы, память о войне стала одним из ключевых направлений российской публичной и общественной дипломатии. На своем уровне в каждый свой зарубежный визит эту тему обсуждал с коллегами министр иностранных дел Сергей Лавров. На рабочем уровне открывались и оцифровывались архивы, велись поисковые операции, налаживались контакты между музеями для поиска и возвращения утраченных в войну культурных ценностей.

Одним из самых ярких и массовых общественных движений стал «Бессмертный полк», участники которого выходят на улицы в День Победы, чтобы пройти парадом — не вместо ветеранов, которых с каждым годам становится все меньше, но с портретами тех, кто воевал в их семье. На сайте движения можно сохранить воспоминания и фотографии, оставленные героями войны. Массовая акция, на которую многие выходят семьями, получила популярность в России в начале 2010-х годов. А к 2020 году распространилась и на другие страны. К 2016 году к акции присоединились участники в 42 странах мира, а к 2019 — уже в 110 странах. В 2020 году акция прошла онлайн, за 20 дней к трансляции, по данным организаторов, подключились 25 миллионов человек.

От нашего города вашему

Еще одно популярное направление общественной дипломатии можно условно назвать «территориальным сотрудничеством» — это совместные международные проекты между отдельными городами или целыми регионами. Инструмент «побратимства» между городами, появившийся после войны, пересекался с судьбами отдельных людей.

Например, среди российских и немецких городов одними из первых (относительно поздно, в 1988 году) стать побратимами договорились Суздаль и баварский Ротенбург-об-дер-Таубер. Это произошло по инициативе тогдашнего мэра города Оскара Шубарта. «В войну он побывал в советском плену под Суздалем. Спустя годы он захотел пересмотреть собственную историю и вновь приехал в Суздаль уже свободным человеком. Там он познакомился с местным мэром, контакт сложился, и вскоре два города породнились», — рассказывают знавшие его нынешние участники обменов.

Связи, ассоциации с городами-партнерами неожиданно вспоминаются в самых разных ситуациях. Например, недавно, отвечая на площадке Международного дискуссионного клуба «Валдай» на вопрос китайского эксперта Чжао Хуашэна, профессора шанхайского Института международных исследований университета Фудань, российский президент Владимир Путин к слову вспомнил: «А Шанхай, кстати, это город — побратим моего родного Петербурга. В Шанхае я бывал неоднократно. Замечательный, прекрасный, очень красивый город, и хочу пожелать жителям Шанхая всего самого доброго».

Президент мог бы упомянуть не только Шанхай: счет породненным с Санкт-Петербургом городам идет на десятки и стремится уже к сотне. Побратимы есть у полутора сотен российских городов, членов Международной ассоциации «Породненные Города», и у многих — по несколько. Сегодня формат побратимства позволяет не просто налаживать прямые контакты между людьми, но и обмениваться опытом в области городского хозяйства, культуры и науки, экономики и устойчивого развития, инклюзии, гражданского общества.

Другой уровень взаимодействия — контакты между территориями. Например, российские приграничные регионы — Республика Карелия, Ленинградская, Мурманская, Псковская, Архангельская и Калининградская области, а также Ненецкий автономный округ и город Санкт-Петербург — вместе с семью европейскими странами, а точнее, с соседними регионами, участвуют в семи программах приграничного сотрудничества. Совместные проекты кому-то из местных жителей помогают развивать бизнес, другим — обмениваться театральными спектаклями, развивать дороги и инфраструктуру. Символичный пример — разделенные границей Нарвская и Ивангородская крепости отреставрированы как единый туристический объект.

Это продуктивное сотрудничество между Россией и европейскими странами не прекратилось и после 2014 года: контакты между людьми оказались сильнее и крепче любых разногласий.

Скрипка над Пальмирой

В мае 2016 над древней, полуразрушенной Пальмирой зазвучала скрипка. Запыленные улицы еще не были разминированы российскими саперами после освобождения его из-под контроля боевиков из «Исламского государства» (группировка запрещена в РФ). Военные и немногочисленные местные жители изнывали от жары сидя на каменных уступах. В амфитеатре II века скрипач, щурясь от солнца под козырьком бейсболки, играл барочную «Чакону» Баха. Победитель конкурса им. Чайковского Павел Милюков прилетел в Сирию вместе с Симфоническим оркестром Мариинского театра под руководством Валерия Гергиева.

«Это гуманитарная акция. Это жест и акт сочувствия и поддержки, — говорил маэстро. — Люди там пережили страшные события и еще, к сожалению, переживают. Мы слышали взрывы в Пальмире в нескольких километрах, когда готовились к репетиции. Там театр насчитывает около двух тысяч лет истории. Театр великолепный, красивый. Это грандиозный архитектурный ансамбль, достояние всего человечества. Его к счастью, не уничтожили».

Увы, фасад Римского театра боевики все же разрушили год спустя, но победа музыки над войной, кадры с уникального концерта, запомнились людям по всему миру — и прежде всего, сирийцам.

Культура не раз становилась для политиков «палочкой-выручалочкой». Так, в 1958 году, в период холодной войны, знаменитый Государственный академический ансамбль народного танца имени Игоря Моисеева стал первым советским коллективом, который отправился на гастроли в США, положив начало культурным связям между двумя сверхдержавами. Спустя шесть десятилетий, в период непростых политических отношений между Россией и странами Евросоюза, Россия объявляет о проведении перекрестного года музеев с Италией, одной из наиболее дружественных европейских стран. И это не разовый жест, а продолжение системного плодотворного сотрудничества. О новом межгосударственном проекте было объявлено осенью 2020 года в ходе визита в Москву итальянского министра иностранных дел Луиджи ди Майо. В планах на 2021-2022 годы — выставки шедевров Национального археологического музея Неаполя в Государственном Эрмитаже, выставки к 200-летию Достоевского и 150-летию Рахманинова в Риме и Милане. Подобные культурные обмены регулярно проходят и с другими странами.

Продвижение за рубежом русской культуры и русского языка — одно из ключевых направлений общественной дипломатии. В 2015 году даже была утверждена отдельная Концепция государственной поддержки и продвижения русского языка за рубежом. Ее авторы напоминают: востребованность и распространенность языка за рубежом — важнейшие показатели авторитета государства, так что продвижение русского языка за рубежом — это часть российской внешней политики, оно способствует «формированию положительного отношения к Российской Федерации в мировом сообществе, укреплению и расширению российского присутствия на международной арене».

Иностранцы могут учить язык как самостоятельно, в местных государственных, общественных или частных учебных заведениях, так и на курсах на базе 66 представительств Россотрудничества за рубежом. Популяризацией русского языка занимается и фонд «Русский мир». С 2007 года фонд поддерживает зарубежные программы изучения русского языка и методики его преподавания, национальные и культурные организации и объединения преподавателей русского языка.

Считается, что на русском языке говорят не менее 270 млн человек по всему миру. Чуть больше половины из них проживают в России — но остальные-то за рубежом. А значит, многие из них невольно сами становятся игроками народной дипломатии, даже не участвуя в каких-то проектах официально, а разговаривая на языке и о языке, культуре, традициях со своим окружением.