Понятно, что России важно не допустить потерь авиации. По мнению экспертов, потеря Су-30СМ и Су-34 маловероятна, так как машины работают с больших высот. То же касается и Су-24М, если не вмешаются технические причины: машина это достаточно старая, и известна своей сложностью в управлении. Наиболее рискованно применение штурмовиков Су-25СМ, и, в особенности, вертолётов Ми-24. Но если первые все же могут в хорошую погоду наносить удары с высоты более 3 км, то вертолеты уязвимы в любом случае, что требует осторожности при их использовании.

Как ИГИЛ будет бороться с нашей авиацией, и можем ли мы себя обезопасить?

— Возможности ПВО «Исламского государства» довольно скромные, — считает вице-президент Академии геополитических проблем, полковник Владимир Анохин, выполнявший боевые вылеты в Сирии в 1970-е годы. — В основном, это маломощная ствольная артиллерия, плюс зенитные самоходные установки ЗСУ-23−4 «Шилка» еще советского производства, которые боевики захватили в Ираке. «Шилка», напомню, предназначена для уничтожения воздушных целей на дальностях до 2500 метров и высотах до 1500 метров, летящих со скоростью до 450 м/с.

Я полагаю, это вооружение не представляет угрозы для Су-24М, и уж тем более для Су-30СМ и Су-34. Думаю, в этом случае вполне можно предполагать нулевой процент потерь. Одно дело сбить иракский Су-25, или зазевавшийся иорданский самолет. И совсем другое — российский самолет с опытным пилотом.

Зенитные средства, которые имеются сейчас в распоряжении ИГ, опасны для вертолетов — это ведь низколетящие, малоскоростные цели. Поэтому в Сирии боевые вертолеты использовать нецелесообразно без тщательной разведки. Возможно, их главная задача — прикрытие нашей авиабазы от наземной операции боевиков.

«СП»: — Аэродром в Латакии прижат к морю, а полоса вдоль берега, которую контролируют правительственные сирийская войска, не слишком широкая. Насколько вероятно, что мобильная группа боевиков сможет прорвать оборону?

— На мой взгляд, атака на аэродром несет гораздо больший риск, чем ПВО «Исламского государства». Неслучайно первые авиаудары в Сирии российские самолеты нанесли по районам вблизи городов Хомс и Хама. Мы начинаем расширять пространство безопасности вокруг аэродрома, который занимает наша авиация.

«Исламское государство» как раз в этих районах накапливает силы и резервы, и по базам боевиков мы нанесли первичный удар.

Есть еще момент. Да, авиабаза прижата к морю, но отчасти это нам на руку. Не следует забывать, что у России имеется военно-морская Средиземноморская группировка, которая наверняка будет усилена после начала боевых действий в Сирии.

На деле, мы сможем рассчитывать на серьезный ракетно-бомбовый и артиллерийский удар с моря для прикрытия авиабазы.

«СП»: — Как с помощью авиации выкурить террористов, засевших в городах — например, в Ракке, самопровозглашенной столице ИГ?

— Это большая проблема. В этом случае ПВО боевиков — это мирные жители, которыми террористы будут прикрываться. Если при таком раскладе пустить в дело авиацию, потерь среди мирных жителей не избежать.

«СП»: — Ваш прогноз: как будет развиваться ситуация в Сирии?

— Американцы только симулировали активность в борьбе с ИГИЛ. Это объективно видно по количеству боевых вылетов. Скажем, летчики ВВС СССР в Афганистане выполнили только на штурмовиках Су-25 около 60 тысяч боевых вылетов. А вот авиация США в Сирии и в Ираке совершила всего 4 100 вылетов, включая боевые вылеты, разведывательные и топливозаправочные полеты. Выводы делайте сами. На мой взгляд, это и есть симуляция.

Да и эффективность действий ВВС США ниже всякой критики. Это тоже понятно. Летчики коалиции действуют, так сказать, в автономном режиме, без координации с наземными силами. А в таких условиях эффективность любых авиаударов стремится к нулю.

Российская же авиация работает в тесной координации с сирийской армией, и это наверняка принесет хороший результат. Сирийская армия показала себя достаточно стойкой. Не имея поддержки с воздуха она, конечно, проигрывала. Но теперь эта проблема снята, и действия нашей авиации, надо думать, поднимут и боевой дух сирийцев.

— Аэродром в Латакии наверняка хорошо охраняется, — отмечает командующий 4-й воздушной армией ВВС и ПВО в 1998—2001 годах, генерал-лейтенант запаса, Герой России Валерий Горбенко. — Наши специалисты это хорошо умеют, и опыт Афганистана наверняка не забыли. Особое внимание при этом уделяется подходам к аэродрому. Поэтому вероятность, что боевикам «Исламского государства» удастся сбивать наши самолеты на взлете и посадке — минимальная.

«СП»: — Террористы ИГ могут сделать невозможным нанесение авиаударов, если вплотную приблизятся либо к позициям сирийских правительственных войск, либо к прозападной оппозиции, которую, по-видимому, мы пообещали США не трогать?

— Если боевики попытаются «прижаться» к сирийским позициям, в ход пойдет фронтовая авиация — вертолеты Ми-24 и Ми-8, плюс штурмовики Су-25СМ. Единственная трудность — в этом случае на земле должны быть авиационные наводчики.

Другими словами, тактика сближения не спасет террористов от поражения нашей авиацией.

«СП»: — Насколько опасны для нашей авиации ПЗРК, которыми якобы располагают боевики?

— До сих пор нет точных данных, какие именно ПЗРК есть на руках ИГИЛ. Скажем, американский «Стингер» способен поражать цели на высоте 5 тысяч метров. С другой стороны, все российские боевые самолеты оборудованы так называемыми «тепловыми ловушками». Думаю, наши летчики будут их широко применять, прикрываясь от огня ПЗРК.

На малых высотах, конечно, Су-25СМ и армейские вертолеты более уязвимы, причем не только для ПЗРК, но и для зенитных пулеметов. Здесь пилотам придется прибегать к спасительному маневрированию.

В целом, надо понимать: гарантировать на 100%, что потерь не будет — нельзя. Но и нашему противнику придется несладко. Театр военных действий в Сирии ровный, и спрятаться в пустыне от ударов авиации крайне трудно.