Концепция молниеносного глобального удара заключается в создании высокоточного оружия, способного поразить цель на другом конце планеты максимум через час после приказа. Разработкой системы Пентагон занимается не первый год, однако именно при Бараке Обаме работы были ускорены. В 2013 финансовом году на развитие программы Пентагон получил около $200 млн. По словам господина Эктона, новые вооружения нужны США для выполнения четырех задач: противодействия нарушителям режима нераспространения ядерного оружия (реальным — КНДР и потенциальным — Ирану), поражения противоспутниковых и подавления оборонительных систем других государств, а также ликвидации главных террористов и срыва террористических операций. Белый дом, говоря о целях программы молниеносного глобального удара, как правило, делает упор на антитеррор.

Работы ведутся в нескольких направлениях. Первоначально речь шла о том, чтобы заменить ядерные боеголовки баллистических ракет (например, Trident-II) обычными. Однако от этой идеи пришлось (по крайней мере временно) отказаться — слишком велик был бы риск, что государство, обнаружившее пуск (речь шла прежде всего о России), может ошибочно принять его за атомную боеголовку и нанести ответный удар. «Система предупреждения о ракетном нападении работает в автоматическом режиме, она не распознает, ядерная ли на носителе боеголовка или нет,— пояснил “Ъ” старший вице-президент ПИР-Центра Евгений Бужинский.— Развитие таких технологий могло привести к катастрофическим последствиям». Высокопоставленный источник «Ъ» в Генштабе назвал идею США о размещении неядерного оружия на стратегических носителях «не просто раздражающим фактором, а целенаправленной провокацией».

Параллельно возникла идея создать совершенно новое гиперзвуковое ракетно-планирующее оружие с глобальной дальностью действия. Ракета-носитель должна была разогнать боевой блок до скорости, во много раз превышающей скорость звука, а далее он планировал бы в верхних слоях атмосферы до цели. Falcon HTV-2 тестировали дважды, но оба раза неудачно.

Куда более эффективным оказался менее амбициозный — по конструкции, скорости и дальности — проект гиперзвуковой ударной системы AHW (Advanced Hypersonic Weapon). Первый тест прошел 17 ноября 2011 года: от стартовавшей с Гавайских островов ракеты над Тихим океаном отделился гиперзвуковой планирующий аппарат (Hypersonic Glide Body), который достиг скорости около 8 (по другим данным, 5) Маха и приземлился в районе Маршалловых островов (3,7 тыс. км от места запуска). Предполагается, что система будет в основном базироваться на море и иметь дальность 6-8 тыс. км. В 2012 году Пентагон заявил, что ее развертывание имеет особое значение в связи с курсом Барака Обамы на укрепление позиций США в Азии. Решающее испытание намечено на 2014 год.

Представители США утверждают, что ракетно-планирующее оружие можно отличить от ядерных баллистических ракет по небаллистической траектории полета, что снижает вероятность неверной идентификации боеголовок. Однако, по словам Джеймса Эктона, ракетно-планирующее оружие отличается высокой маневренностью, и если его пуск системы предупреждения способны зафиксировать, то в дальнейшем оно будет лететь на слишком малой высоте, чтобы за ним могли следить противоракетные РЛС. «Полет этого оружия на среднем участке траектории будет недоступен для обнаружения и непредсказуем, что чревато неясностью»,— предупреждает эксперт. В варианте же с морским базированием такие системы будут иметь те же зоны развертывания, что у ядерного оружия — а это создает дополнительные риски.

По мнению господина Эктона, одним из эффективных способов снижения рисков могло бы стать включение систем молниеносного глобального удара в расчет при разработке будущего договора РФ и США о контроле над вооружениями. Но это явно вопрос не ближайшего будущего, а потому США, по его мнению, стоит пойти на менее амбициозные меры по укреплению доверия с РФ и КНР: заявления о принятии систем на вооружение, уведомления о пусках и инспекции. Евгений Бужинский рассказал «Ъ», что Москва некоторое время назад предлагала Вашингтону подобные меры (речь, в частности, шла о предварительных уведомлениях). «Но США тогда отказались»,— сообщил эксперт.

В этой ситуации РФ предпринимает шаги по созданию собственного сверхзвукового высокоточного оружия. Президент РФ Владимир Путин в конце ноября провел совещание о «реализации программы по разработке и серийному производству высокоточного оружия большой дальности». «Высокоточное оружие становится все более важным фактором неядерного сдерживания, может быть, даже одним из самых существенных,— заявил президент.— По сути, высокоточное оружие сегодня становится альтернативой ядерному оружию».

«Это оружие у американцев может появиться на рубеже 2017-2018 годов,— заявил “Ъ” замминистра обороны Юрий Борисов.— Но к тому моменту у нас уже будет готов свой ответ».

Послание Президента Федеральному Собранию 12 декабря 2013 года, 13:15 Москва, Кремль

Уважаемые коллеги! Несколько слов о наших действиях по дальнейшему укреплению Вооружённых Сил.

Уже упоминал только что о проблеме противоракетной обороны, и вот что хотелось бы в этой связи сказать. Мы прекрасно отдаём себе отчёт в том, что система противоракетной обороны только по названию является оборонительной, а на самом деле это существенная часть стратегического наступательного потенциала. Вызывает озабоченность и разработка новых систем вооружений, таких как ядерные взрывные устройства малой мощности, стратегические ракеты в неядерном исполнении, гиперзвуковые неядерные высокоточные системы, предназначенные для нанесения ударов в короткий промежуток времени и на большую дальность.

Мы внимательно следим за развитием так называемой концепции «обезоруживающего мгновенного глобального удара», есть такая концепция и активно развивается в некоторых странах. Реализация всех этих планов может иметь крайне негативные последствия для региональной и глобальной стабильности.

Увеличение зарубежными странами потенциала стратегических высокоточных систем в неядерном исполнении в сочетании с наращиванием возможностей систем ПРО может свести на нет все ранее достигнутые договорённости в области ограничения и сокращения стратегических ядерных вооружений, привести к нарушению так называемого стратегического баланса сил.

Мы это прекрасно понимаем. И знаем в этой связи, что нам нужно делать. (Аплодисменты.) Ни у кого не должно быть иллюзий относительно возможности добиться военного превосходства над Россией. Мы этого никогда не допустим. Россия ответит на все эти вызовы: и политические, и технологические. Весь необходимый потенциал у нас для этого есть.

Наша военная доктрина и перспективные образцы вооружения, которые поступают и будут поступать в войска, позволяют нам, безусловно, обеспечить безопасность Российского государства.

Нам ещё многое нужно сделать по развитию современных высокоточных боевых комплексов. В то же время уже сейчас по ряду качественных параметров современных стратегических ядерных сил сдерживания мы успешно и по плану выходим на новые рубежи, и нашим партнёрам некоторым нас ещё догонять придётся.

Для дальнейшего усиления нашей ядерной триады ведётся разработка новых ракетных систем стратегического назначения наземного, морского и воздушного базирования. Продолжим укрепление РВСН, строительство атомного подводного флота. Начинаем работу и над перспективным комплексом дальней авиации.

На очереди формирование глобальной системы разведки. Чрезвычайно важная вещь – формирование глобальной системы разведки и целеуказания, которая будет работать в едином информационном пространстве и реальном масштабе времени в интересах Вооружённых Сил Российской Федерации. Это связано и с укреплением нашей космической группировки.