Кто виноват в гигантском репутационном ущербе для края. Но это и закономерно, потому что виновные и определяют, что, где, когда и как говорить.

Конечно же, они не дали сказать о своем очередном провале.

Итак, губернатор принял решение прогреметь с помощью проекта современного искусства. Что должна сделать команда? В первую голову – подготовить население.

Тем более что в современном искусстве у нас разбираются единицы, а противников его куда больше.

Где обсуждения с депутатами, художниками, где рассказы о пермском опыте в СМИ? Зачем? Продавим, наклоним, решим. Что хочу, то и ворочу.

Не заставило насторожиться даже протестное движение – митинги, обращения церковных иерархов. Да пошли вы все! Никто и не подумал провести круглый стол с протестующими, попытаться их понять, обсудить экспозиции.

Да и зачем было с выставок начинать? Ведь в Перми проект помимо выставок и музея предусматривал новую организацию городского пространства, просветительские и образовательные программы.

Почему было не начать с них? Не сделать экспозицию о самом проекте, не показать дизайнерские решения? Нет же, выбрали самое конфронтационное.

Губернатор, понятно, идею защищал, но на всякий случай отметил, что и ему не все нравится, хотя искусство у нас вне политики, а бюджетные деньги на выставки не задействованы.

После скандала на открытии великие идеологи и имиджмейкеры долго думали, что бы заявить. Во всяком случае соответствующие окна в здании администрации горели ночь напролет.

Но, наверное, не зря ученые-физиологи утверждают, что самые неудачные решения принимаются по ночам.

От имени губернатора было озвучено заявление, содержащее три тезиса.

Первый. «У Гельмана нет патента на Кубань».

Но ведь буквально накануне говорилось, что искусство вне политики. Какой же тогда требуется патент?

Любой вправе делать все, что он хочет, в любом месте.

Поэтому непонятно, о каком патенте речь. Поневоле возникает аналогия с ярлыком, который князья получали на княжение в орде. Почти как назначение губернатора.

То бишь патент (ярлык) может быть только у одного человека, и все здесь буду решать я. Так что ли?

Второй. «Гельману следует подумать, почему его так не любят».

Между тем, насколько нам известно, галерист не нанимал Ткачева в качестве своего психоаналитика.

Он не является работником крайадминистрации и даже не имеет краснодарской прописки, чтобы ему, как инженеру из больницы, можно было сказать: «Иди разгружай вагоны, раз зарплата не устраивает».

Да и не по-княжески это, а скорее из школьного анекдота: «Ты, Вовочка, подумай, чего тебя в классе не любят, и сделай так, чтобы полюбили, а не то родителей вызову».

А третий тезис – вообще песня. «Музей современного искусства на Кубани будет. С Гельманом или без. Скорее без».

Но вот тут стоп. Понятно, с первого взгляда влюбился человек в современное искусство, о котором раньше никогда даже не упоминал. Это может несколько туманить мозг.

Ведь буквально накануне говорилось о том, что бюджетные деньги на проект не пойдут. Так какие же тогда основания решать, кто его будет осуществлять? Волшебный ярлык? То есть патент.

Не зря Гельман очень уверенно, точь-в-точь как Бендер в «12 стульях», заметил, что реализует проект сам, без бюджетных денег и губернатора.

Тут он, возможно, несколько горячится. У нас уже была одна такая, Волочковой звали. Ни с того ни с сего решила, что является балериной, забыв согласовать это с губернатором.

Так не то что не танцует, а вообще в крае не появляется. У галериста тылы покрепче. Как-никак, а проект от «ЕР» осуществляет.

Так что, может, у нас появятся сразу два музея: один патентованный, а другой настоящий. А может, губер и галерист решили на публике размежеваться, чтобы имидж не портить друг другу, и как бы независимо друг от друга создавать один музей, как роют подземный ход навстречу друг другу.

А потом на открытии – раз и сойтись. Вот какие мы молодцы.

В нашем дурдоме не соскучишься, только успевай строить предположения. Если бы только наружу ничего не выплескивалось. А выплеснулось, и сильно.

Послушаем передачу с Гельманом на «Эхе Москвы», где он и хвалит, и благодарит нашего губернатора.

«Цапкократия. Страх. Мракобесие. Сумасшедшие. В крае легально действует организация сродни черной сотне.
Милиция ей потворствует. Чирикову сразу свинтили, а этим позволили. Рабы и холопы Ткачева. В администрации есть чиновница, которая из одного с ним села, бывшая школьная учительница, снимает работы с выставки, а все боятся протестовать. Феодализм».

Что уж говорить про недоброжелательные передачи и статьи, раз доброжелательная такая.

Мы не прогремели, а прогромыхали, как дырявое ведро.

Нас в очередной раз представили мракобесами и уродами.

Обидно, живем-то лучше соседей, а стало быть, не дурнее. И не в обиде даже дело. Все это снижает инвестиционную привлекательность края, бьет по туризму.

И виновата во всем команда губернатора, которая не способна предвидеть на шаг вперед, а ведет себя как лабораторная лягушка, которую укололи – она задрыгалась.

С самой Кущевки мы пишем о вреде этой бригады. Когда же дойдет до губернатора? Или он у нее в заложниках?

Источник: «Труд-Кубань»