Через сутки после взрыва в Домодедово Гейдар Джемаль в кратком сообщении подвел к выводу, что этот взрыв дело Израиля и направлен он против Медведева: «Мотив преступления — месть за палестинский визит президента, за «палестинскую столицу в восточном Иерусалиме»». И хотя я соглашусь с опасением Гейдара, что этот теракт может быть поводом для каких-то паскудных действий на Кавказе, но авторство Израиля вызывает у меня сомнения. Нет, не в той части, что Израиль такого не мог — славна эта держава своей изщренностью, — но как-то очень наивно выглядит такая месть. Неужели в Моссаде думают, что, узнав из твиттера о взрыве, Медведев упал на пол и застучал темечком по паркету в истерике от переживаний за каких-то там убитых быдляков в аэропорту? Что-то я сомневаюсь, чтобы Израиль стал мстить таким идиотским способом. Израиль мстит не так, он мстит очень целево. Если бы решил отомстить, то какой-нибудь охранник просто пристрелил бы Медведева, или его охрана пропустила бы к нему какого-нибудь сумасшедшего с автоматом.

Помните убийство премьер-министра Израиля Рабина? По версии, поступившей от израильских спецслужб, они выявили фанатика, замыслившего убить Рабина. Чтобы взять его с поличным, они через своего агента передали фанатику пистолет, с якобы негодными патронами, и подвели фанатика к премьеру. Однако ушлый террорист заподозрил подвох, сам заменил патроны на боевые, и Рабина похоронили. А убийство случайных пассажиров в аэропорту как-то уж очень незамысловато для Израиля, прямо скажем, тупо.

Что в данном деле действительно ключевой момент, кстати, отмеченный Гейдаром. Это молчание организации, осуществившей теракт, о своем подвиге и о своих требованиях. Добавлю к этому, что и сам по себе террорист-смертник в Москве, явление очень сомнительное.

Решиться на собственную смерть человек может только в случае крайнего душевного подъема (крайней, возникшей в бою ярости, крайнего религиозного возбуждения), либо в случае крайнего душевного угнетения. Такие случаи и называют крайними, поскольку они редки и их не просто