На следующий день после отказа осужденных вступать в «секцию дисциплины и порядка», носить красные повязки и вставать на колени, по словам свидетеля, заместитель начальника колонии Евгений Городов дал команду подчиненным собирать всех сотрудников и выдвинуться в дежурную часть транзитно-пересылочного пункта: «Городов сказал, что сейчас будут «работать» с осужденными, после чего «они поймут, что были не правы». Согласно показаниям свидетеля, все подсудимые взяли каждый по резиновой палке.

Около 10 часов утра Городов дал команду Берловичу вместе с Мальшаковым выводить осужденных из камер и заставлять их бегом бежать в помещение дежурной части. Берлович и Мальшаков стали поочередно открывать двери. Остальные распределились по длине всего коридора. Резиновые палки были у всех сотрудников. В коридоре дежурной части находилась камера видеонаблюдения, которую по указанию Городова кто-то накрыл кепкой. Стали забегать осужденные, которым сотрудники наносили удары палками. Свидетель подробно и в деталях описывает жестокое избиение.

Затем пошла «индивидуальная работа»: осужденных по двое-трое водили в туалет на второй этаж, заставляли его мыть, целовать пол, на некоторых надевали стульчак, вынуждали сесть на корточки, петь песни, мычать, читать стишки типа «смерть ворам, жизнь мусорам»...
Когда стало ясно, что в колонии появилось четыре трупа, начальник ИК-1 Вадим Валеев вызвал главу Челябинского ГУФСИН генерала Владимира Жидкова. Вместе с начальниками управления безопасности Евгением Афанасьевым и начальником оперативного управления Андреем Шилиным они решили сфальсифицировать ряд документов и инсценировать в колонии бунт, который сотрудники, рискуя жизнью, вынуждены были подавить.

В своих показаниях Андрей Шилин подчеркнул, что если бы глава ГУФСИН Жидков не одобрил предложение начальника колонии об инсценировке бунта, то ни Валеев, ни Шилин не стали бы этого делать. Но после одобрения генерала Валеев поставил всем задачу причинить самим себе телесные повреждения: «Чтобы у вас были побои».