Медведев был в Китае, подписал там очередной договор о превращении России в сырьевой придаток Китая, что-то там сказал по поводу того, что мы тоже скоро научную продукцию экспортировать будем. И в этот же самый день в Китае был другой человек, зовут его Жарский, он из Белоруссии. Дело вот в чем.

У меня есть приятель, знакомый, очень хороший ученый, технолог Вадим Раховский. У него есть два главных, крупных проекта его жизни. Один из них – изготовление асферических линз, станка для асферических линз. Этот проект три года назад был принят «Роснано» в качестве, по-моему, чуть ли не первого проекта, буквально пилотного. Все посмотрели и сказали: это то, что нам нужно.

Еще раз повторяю, это не пятый, это не десятый, это не 17-й проект. Это первый проект, который приняло «Роснано» во главе с Анатолием Борисовичем Чубайсом в поисках российской модернизации, и это действительно нанотехнологии, это действительно круто, это действительно станки, которые можно продавать за рубеж. Три года. За эти три года не сделано было «Роснано», насколько я понимаю, ничего. Я при этом присутствовала в режиме он-лайн.

Я иногда спрашивала людей в «Роснано», с которыми я знакома: «Вы знаете проект Раховского? Как там?» Говорили: ой, ты же не знаешь, ты же не ученый, ты же не технолог, это сложно, это сложные вещи… Но в то же самое время, когда Дмитрий Анатольевич Медведев был в Китае, рассуждал о модернизации, один из бывших партнеров Раховского – Жарский из Белоруссии, не из США, не из Германии, привез в Китай и продал Китаю этот самый станок для изготовления асферических линз, который, таким образом, сделан был даже не в России – не то что не в России, не то что «Роснано», – а Белоруссии, не в Америке.

Вот это цена всех этих разговоров про модернизацию, вот это цена нашей чудовищной бюрократии. Вот Раховский мог в любую заграницу продать этот станок, продать идею. Он выбрал работать с «Роснано». Его проект был первый. За это время дело не сдвинулось с мертвой точки. Как мы видим, оно технологически осуществимо, и белор