(Статья спецкора Известий "Цхинвал год бомбили деньгами. Следов пока не видно")

Дорога через Рокский тоннель — сплошные рытвины и выбоины. После того, как по ней прошли колонны российских танков, другого ожидать и нельзя. Конечно, кое-где асфальт подлатали. Для "дороги жизни" и так сойдет. Войны уже нет, но "жигуленок" с вырванной подвеской на обочине напоминает подбитый танк.

Всюду чувствуется присутствие наших военных. Строится база в Джаве. По Цхинвалу в сопровождении ВАИ движутся колонны БМП. Осетинки с тревогой глядят из-под руки. Техника идет на юг. Туда, где Грузия...

Гостиницу "Алан", по которой били из танков, не узнать. Новые окна и двери. Зеленая дорожка. У меня в кармане ключ от 425-го номера. Год назад, когда начались военные действия, я так и не успел его сдать. Да и кому он был нужен? Двери в 425-й больше не существовало. Сквозь дыру от снаряда я тогда видел распотрошенные внутренности соседнего номера, где жила корреспондент "Первого канала" Оля Кирий.

"Мой" 425-й начали было ремонтировать, только работа встала. Снаружи гостиницу отделали, а вот внутри...

— Нет финансирования! — говорит директор гостиницы Фатима. — И номеров тоже нет...

Поселился у старой грузинки на улице Героев. Ее сын таксист Алик привез меня в "двушку" на первом этаже. Торец дома разбит снарядом. Даже крыша улетела. Я живу в другом конце дома. С утра меня будят стаи ласточек, которые уже вернулись и, в отличие от людей, успели построить свои гнезда.

Неправда, что грузин в Цхинвале нет. Или что их притесняют. Мою хозяйку во дворе уважают. Ее сын колесит по городу на старой "Волге", добывая копейку. В общем, типичная цхинвальская семья.

— Слушай, я в этом дворе вырос, отсюда в армию уходил, советскую. Кто меня тронет? — говорит Алик и удивляется моим вопросам.

Алик и его мама никогда в руки оружия не брали. В ночь на 8 августа 2008 года, да и все последующие дни прятались в подвале своей пятиэтажки. Во дворе услышал спор:

— Грузины говорят, что Россия войну начала. А вдруг это действительно так? Уж больно убедительно факты рассказывают.

— Ты что? — кричит моя хозяйка своей осетинской соседке. — Совсем память потеряла? Забыла, как мы со страху в подвале мочились? Забыла, как грузинский танк твою квартиру разнес?

— Ну да, ну да...

К северу от Цхинвала вдоль трассы раскинулись несколько грузинских сел. С крыши гостиницы я сам видел, как в ту страшную ночь оттуда вели огонь по городу. Там заседало марионеточное осетинское правительство Санакоева. В эти села закачивали десятки тысяч лари из Тбилиси. Дома поражали своим великолепием. В каждом дворе баскетбольная площадка с искусственным покрытием. Короче, витрина грузинской демократии. Сейчас витрина разбита вдребезги. От великолепия остался только асфальт. Сел больше не существует. Это война.

Без света, воды и видов на жилье

Как и все жители Цхинвала, я за последние два дня научился караулить воду. Ее дают строго по часам. Час с 7 утра. И час с 7 вечера. За это время надо успеть наполнить ванну, ведра и баки, сходить по-большому и вымыть полы. Вода холодная, про горячую и спрашивать как-то неудобно. Даже в советские времена в самых бедных городках воду на ночь не отключали. Да и с электричеством тоже случаются перебои. Пока чинят ЛЭП, днем света нет. Оттого мороженое в ларьках такое бесформенное.

Россия выделила на восстановление Южной Осетии более 10 миллиардов рублей.

— Ни один разбитый частный дом в Цхинвале на эти деньги так и не восстановлен. Отстроились только те, у кого были собственные сбережения, — поведал мне один местный журналист. — У кого сохранилась крыша, но нет денег, устанавливают "стеклопакеты по-цхинвальски": вместо стекла натягивают целлофан.

Когда восстанавливали Ленск после наводнения, потребовалось всего полгода. Я был тому свидетель. Хотя население двух городов примерно одинаковое.

— Слушай, я им говорю: мне по смете полагается построить дом за два миллиона восемьсот тысяч рублей, — рассказывает один из просителей возле дома правительства. — Дай мне два миллиона, остальное в бюджете оставляй. Я все сам сделаю. Своими руками. Нет, говорит, не положено. Так у соседей и живу.

Сейчас на разборе завалов работают интернациональные бригады. Дом на улице Сталина перестраивают рабочие из Дагестана. На дорожные работы брошены студенты ставропольского политеха. Но местные жители не верят приезжим строителям.

— У меня чеченская крыша, — доверительно сообщает мне другой житель Цхинвала.

— Что, и здесь мафия?

— Еще какая! "Чеченстрой" получил заказ на строительство городских крыш. Быстро сделал и уехал. Начались дожди. Крыши оказались даже без накатов. Зато — точно говорю — с "откатами" кому надо. На последних этажах во время дождя можно прямо в комнате душ принимать!

К сентябрю будет готов только микрорайон "Московский". Его строит одна наша известная строительная фирма. 220 коттеджей и три трехэтажки. Школа, детсад. Все без дураков. Но переезжать коренные цхинвальцы из уютного центра не торопятся. Ждут, пока власти выполнят обещания. Значит, будут опять зимовать в палатках.

Именно с этим бездействием связывают очередную отставку югоосетинского правительства во главе с Асламбеком Булацевым. Якобы тот с января не появлялся в республике, лежал с инфарктом в московской больнице. И даже написал прошение об отставке. Друзья Булацева утверждают, что бывший премьер здоров как бык. А уехал оттого, что на него "наехали" некие структуры за то, что решил навести порядок в финансах. Сам Булацев пока заявлений не делал. Да и вряд ли сделает

Новый премьер — Вадим Бровцев тоже рекомендован Москвой. Он возглавлял одну крупную челябинскую строительную фирму, которая возводит олимпийские объекты в Сочи. А вдруг строительный опыт премьера поможет республике наконец закрыть квартирный вопрос? Когда Бровцев входил в зал заседаний на свое представление, журналисты вздрогнули: до чего похож на Медведева! Кстати, сразу после визита нашего президента в Южную Осетию началось шевеление. Застучали молотки, заработали бетономешалки…