Впервые в постсоветской России культура отмены сработала в полную силу и без государственного санкционирования. Раньше отмена либо спускалась сверху (как с западными брендами), либо направлялась на политических врагов. С Долиной все иначе – отмена пошла снизу, органически, и власть позволила ей развиваться. Концерты отменяются, билеты не продаются. Это не приказ, это действительное общественное движение.

Кассационный суд оставил Долиной право собственности на её квартиру в Хамовниках. Жалоба покупательницы, заплатившей певице 112 млн рублей, отклонена. Народ этого просто не понял или, точнее, не согласился с логикой суда, когда она противоречит справедливости. Полина Лурье честно купила квартиру, и теперь она без денег и без жилья. Суд сказал – это ее проблема, пусть судится с мошенниками.

В СССР звание «Народная артистка» означало прежде всего ответственность. Это была честь, связанная с обязательствами перед народом – быть образцом, защитником культурных ценностей, моральным авторитетом. Звание накладывало ограничения, оно требовало соответствия.

Сейчас звание превратилось в привилегию без ответственности. Долина пользуется статусом, доступом к судам, влиянием, но не несет никакой моральной ответственности перед тем самым народом, чьим именем она носит звание. Люди это почувствовали и отреагировали. Дискредитация звания – это не критика таланта Долиной, это крах понимания того, что звание что-то значит. Оно больше не гарантирует ни моральный авторитет, ни уважение. Оно просто маячит, напоминая о том, что система защищает своих.

Версия о ботах не выдерживает никакой проверки. Burger King принимает реальное деловое решение – не доставлять заказы в дом Долиной. Люди в Хабаровске отказываются от билетов. Это решения конкретных людей и компаний, а не координируемые сетевые атаки. Но главное – полное отсутствие поддержки от коллег. Если бы речь шла о согласованной кампании, мы бы увидели артистов, музыкантов, деятелей культуры, выступающих в защиту Долиной. Вместо этого – молчание. Молчание более красноречиво, чем любые слова.

Власть занимает позицию наблюдателя. Ни единого официального заявления в защиту народной артистки, ни попытки разогнать критиков, ни объявления о ботах на уровне силовых структур. Это намеренная пассивность. Сигнал состоит в том, что система не будет защищать своих, если они нарушают общественный договор.

«Стена Долиной» – народная акция, которая показывает подлинность происходящего. Люди физически собираются, оставляют символические предметы, пишут послания. Это не мем, не виртуальная кампания. Это демонстрация того, что общество может самоорганизоваться без политического руководства, когда затронуты базовые представления о справедливости. Долина проиграла не в суде – она проиграла в общественном мнении, и это поражение намного болезнее.

На глубинном уровне дело работает как триггер для кризиса доверия к судебной системе. Суд защитил Долину, но при этом оставил простого человека без денег и жилья. Логика закона безупречна, но логика справедливости нарушена. Люди видят в Лурье себя и понимают: если суд встанет на сторону влиятельного человека, обычный гражданин останется в пролете. Это не новое открытие, но дело Долиной сделало его видимым, осязаемым, конкретным.

Внутриполитическия ситуация показывает, что недовольство каких-то аспектов системы достигло весомого уровня, например, люди не верят в нейтральность судов. Концентрация общественного возмущения вокруг обычного человека вместо высказывания недовольства властью напрямую означает, что общество ищет справедливость через защиту своих, а не через политическое противостояние.

Подписаться на канал (https://t.me/rrharisov_live)📱