Две тенденции летом 2025 года переплетаются между собой. На саммите НАТО 24–25 июня участники альянса взяли на себя обязательство увеличить военные расходы вплоть до 5% ВВП. Спустя всего две недели США снизили траты на медицинскую страховку для безработных, открыв дорогу к экономии $1 трлн. В марте Великобритания объявила об увеличении оборонных трат на £2,2 млрд, а в мае — подготовила план сокращений на £2–3 млрд в год помощи инвалидам. Дания объявила о постепенной адаптации своей пенсионной системы к выходу на покой в возрасте 70 лет. И Дания же — четвертая в мире страна по объемам военных поставок Украине. Сокращение социальных обязательств в странах Запада давно прогнозировалось экономистами. Вместе с тем нагнетание военных страхов удобно: позволяет ускорить этот процесс и обосновать его в глазах широкой публики — страх перед Россией поставлен на службу целям внутренней политики.
Социальный перерасход
Снижение государственных трат на бедных стартовало в западных странах уже в конце XX века. На рубеже 1980–1990-х, одновременно с перестройкой, Швеция перекроила свою социальную систему, основанную на высоких налогах, — иногда ее приравнивали к социализму. Одновременно субсидии неимущим последовательно стала снижать Великобритания, управлявшаяся Маргарет Тэтчер. И после нее Соединенное Королевство продолжило ту же линию: только с 2010 по 2019 год выплаты необеспеченным снизились на 25%. Однако подхватывали этот пример далеко не все соседи. Старый Свет старился, а социальные платежи в его странах оставались самыми высокими на планете.
В 2010-е стало ясно, что демократическим путем упразднить эти обязательства будет сложно. Во Франции поступательные (то есть медленные и компромиссные) реформы трудового кодекса вылились в акции протеста. На пике, в 2016 году, на улицы вышли более миллиона человек. Задуманная президентом Макроном пенсионная реформа оказалась еще более непопулярной. Провести ее пришлось через статью конституции 49 пункт 3, позволяющую утверждать законопроекты, минуя голосование в парламенте. Протесты следовали безостановочно, включая парламент, а рейтинг Макрона так и не оправился от понесенных потерь.
Невзирая на это, убеждение, что удерживать социальные выплаты на прежнем уровне более немыслимо, в правящем классе Европы стало повсеместным. В 2025 году ВОЗ объявила, что детей и подростков до 15 лет впервые в истории в ЕС насчитывается меньше, чем мужчин и женщин в возрасте 65+ лет. Многолетний министр Макрона Брюно Ле Мэр сформулировал свой вывод из этого так. Когда модель государства всеобщего благосостояния закладывалась в 1940-е, «соцвыплат было мало, а плательщиков много… 80 лет спустя отчисления зашкаливают, а число отчисляющих нет. И как все это в принципе может удержаться?». Ангела Меркель, канцлер ФРГ с 2005 по 2021 год, сетовала, что на ЕС приходится 7% населения планеты и половина мировой «социалки», что аномально, и давала понять: реформы, конечно, потребуются, но сама она их затевать не готова — это риск.
Русские в бинокль
Столкновение России с режимом Зеленского позволило Западу подойти к назревшей проблеме сокращения соцрасходов с новой стороны. Чтобы отнять у кого-то, нужно кому-то прибавить, и желательно так, чтобы приращение не вызывало всеобщего негодования. Деньги нельзя просто изъять из бюджета, у них должен появиться новый получатель. С этой стороны удобны военные расходы. Уже в 2022 году ФРГ объявила об их увеличении на €100 млрд. За ней последовали Великобритания (£30 млрд), Франция и ЕС в целом — на сумму в €800 млрд.
На фоне антироссийской шумихи делалось незаметно, что новые траты занимают предназначенное другим расходам место. В условиях, когда число пожилых растет, поддержание прежнего социального государства требует увеличения выплат и количественно (на пенсии), и качественно (на медицину). Отсутствие сделанных заранее вложений вполне можно сравнить с отказом от индексации жалованья в условиях инфляции: система требует вливаний, а они не поступают. Если же дополнительные средства найдены, но ушли на совсем другие цели, это тревожный знак.
Оспаривать меняющиеся приоритеты изнутри западного мира мешает его информационный фон. Волна антироссийских публикаций не спадает, обещая своим читателям скорое столкновение РФ и государств НАТО. С одной стороны, такая кампания подыгрывает Зеленскому. Но и не только: правительства Запада не стали бы терпеть ее, если бы она не отвечала их собственным интересам. В европейском правящем классе вполне могут допускать, что перевооружение откроет дорогу экономическому росту по модели военного кейнсианства, но полной уверенности в этом ни у кого быть не может. Зато ясно, что конфликт с Россией годится, чтобы списать на него угасание своих собственных социальных обязательств. Возможно, именно в этом и заключается подоплека антироссийской риторики?
Ловкость рук и легкий трюк
Совсем прямо сходную мысль выразил колумнист Financial Times Джанан Ганеш: «Главный вопрос в том, согласно ли большинство. Со временем у меня окрепли сомнения, способны ли зажиточные демократические общества на непопулярные реформы — если, конечно, их и не принуждает к ним кризис. Одного только хронического дискомфорта может не хватить. Толика страха явно необходима, и возможно, сейчас как раз такой случай. Есть основания полагать, что „продать“ сокращение соцвыплат куда проще во имя обороны, а не ссылаясь на общие соображения экономической эффективности». Конечно, циничная логика, но изъянов в ней не просматривается.
По мнению Ганеша, перевооружение Европы требует непременно урезания «социалки», потому что альтернативные способы — рост налогообложения и увеличение долга — попросту несостоятельны. Их отрицательные стороны слишком бросаются в глаза: вторая экономика Евросоюза Франция и третья — Италия имеют государственную задолженность, превышающую 100% их ВВП. Ее дальнейшее масштабирование ведет к неподъемным тратам на выплаты по процентам, загоняя бюджетную политику в порочный круг. Что же касается повышенных налогов, то их обычное последствие — вытеснение бизнеса в более спокойные гавани — контрпродуктивно.
Полемика, разворачивающаяся в Евросоюзе, подходит как иллюстрация к соображениям Ганеша. В апреле Макрон объявил о планах увеличить военные расходы на €30 млрд в год, уточнив, что налоги он повышать не намерен. Над источниками финансирования густо повис туман, породивший естественное предположение. «Президент довел цинизм до такой степени, что использует разгорающуюся войну [на Украине], чтобы оправдать разгром социальной сферы и зашкаливающий дефицит», — отреагировал депутат от «Национального объединения» Лоран Жакобелли. 15 июля стали известны параметры проекта французского бюджета на 2026 год: они строго укладываются в милитаристскую экономию. Социальные отчисления предложено не индексировать (то есть понизить), возмещение трат на дорогие лекарства сократить и, курьезно, упразднить два выходных дня — Светлый понедельник после Пасхи и День Победы 8 мая. И только военные траты Франции на обозримую перспективу, наоборот, возрастут.
Делить американский пирог
Одновременное увеличение военных и урезание социальных трат нигде не заметны так отчетливо, как на примере Соединенных Штатов. В 2025 году президент Дональд Трамп объявил о планах сформировать рекордный военный бюджет, равный $1 трлн. Средства на это планируют извлечь из того, что раньше доставалось неимущим.
Основное урезание коснулось медицины. Сокращение доступа к страховке Medicaid позволит к 2034 году сэкономить астрономическую сумму до $1 трлн. Официально республиканцы борются с социальным паразитизмом — медобслуживанием хронических безработных, однако доля тех, кто рискует угодить в эту категорию, крайне велика: до 12 млн человек. Кроме них, меньше пропитания получат неимущие по программе SNAP — раздаче дополнительного продовольствия. Выгода оценивается в $189 млрд, и притом невольно возникает скользкий подтекст: масло — в данном случае буквально — обменивается на пушки.
Без большой агрессивной антироссийской кампании в мировых СМИ этот размен мог бы не состояться или принял бы более мягкие формы. Но стоит убедить население западных стран, что столкновение с Россией или Китаем неотвратимо, а сами страны, даже в дни мира, представляют опасность, как урезание социальных выплат получает одобрение практически само собой.
