Выдающийся советский баталист Греков стал символом воинского изобразительного искусства. Но в его роду было немало тайн, которые он был вынужден скрывать. Судьба вела художника по воинской стезе. Он родился на Дону, где казачьи традиции служения издавна приобщали мальчиков к воинской культуре. В официальной биографии художника сказано, что огромная панорама «Оборона Севастополя» стала для Грекова первой большой работой, которую он выполнял со многими талантливыми учениками Рубо. Он снова пытается встать на «мирные» художественные рельсы, написав несколько пейзажей, но годичная воинская повинность вносит в его жизнь коррективы. Отбывая службу, Греков сделал множество зарисовок, олицетворяющих уникальность и самобытность кирасирского, Павловского и гренадерского полков. В 1911 году он сменил свою фамилию и отчество. Теперь вместо Митрофана Павловича Мартыщенко он стал Митрофаном Борисовичем Грековым. Это произошло после выставки своей первой работы, получившей всеобщую похвалу и принёсшей ему официальное звание художника. Первая мировая война, германский фронт. Мало кто догадывается, что простой ординарец в казачьей сотне не только воюет с немцами, но и в уме пишет картины, чтобы потом, в набросках, претворить их в жизнь. Ему подвластно понять и с точностью передать характер и быт простого солдата. Это удивительные рисунки! Если посмотреть на его карандашные зарисовки, сделанные примерно в 1914 году, то поражает прежде всего максимальный натурализм рисунков. Художнику удаётся передать вдумчиво-одухотворённое лицо солдата, который пишет, возможно, последнюю весточку домой, но не о скорой смерти и болях думает русский солдат. Его лицо светится счастьем прикосновения к родным людям посредством письма. Тяжёлое ранение. Возвращение на родину. Революция. Все эти события стремительным вихрем проносятся лавиной в жизни Грекова и оставляют свой красный след. И след этот — гражданской войны, когда брат идёт на брата, когда рвутся заживо кровные узы. В 1920 году, когда Красная Армия входит в Новочеркасск, Греков пишет картину «Вступление в Новочеркасск полка имени Володарского

�ходит из армии, чтобы быть ближе к ней: текущая работа отнимает у него много времени, а ему хотелось писать как можно больше картин. И он пишет. Каждый год рождаются его новые картины: «Бегство белых из Новочеркасска в 1920 году», «Комбриг ведет в атаку». «Бой за Ростов у села Генеральский Мост», «Бой за Ростов под Большими Салами» (1926). Большие Салы — это хутор в нескольких километрах от Ростова, в сторону Таганрога. И, наконец, в 1929 году к годовщине Первой конной армии он создаёт первую советскую диораму «Взятие Ростова». К сожалению, в годы Второй мировой войны это творение художника было безвозвратно утеряно. Обстоятельства этой потери неизвестны. Примерно через пять лет Греков переезжает в Москву, чтобы стать одним из членов Союза советских художников. Сталинский заказ — картина «Перекоп», состоящая из четырёх диорам, — должна была стать монументальным произведением советского художественного искусства. И это грандиозное дело должен был возглавить именно Греков. Таков был замысел. Но провидению было суждено сделать так, что во время предварительных зарисовок в Крыму художника нежданно постиг сердечный приступ. 27 ноября 1934 года его не стало. Ему было 52 года. Родные и близкие художника были потрясены случившимся. В память о своём друге Ворошилов приказал организовать в Особой отдельной кавалерийской бригаде имени Сталина изобразительную мастерскую самодеятельного красноармейского искусства имени М. Б. Грекова. Она положила начало созданию одноимённой студии военных художников. Его именем названы два училища: Ростовское художественное училище и одесское. В Новочеркасске, в просторном казачьем доме на полтора этажа, давно и успешно работает дом-музей М.Б. Грекова. В этом доме он создал лучшие свои картины. С 1996 года за лучшие произведения на военно-патриотическую тему ежегодно ко Дню Победы присуждаются золотая и три серебряных медали имени Грекова. Во многих музеях страны хранятся картины прославленного художника. Немало тайн оставил после себя Греков и в своём творческом наследии. Сохранилось 53 его работы. В основном это пейзажи. (Если честно, то лично мне пейза�

жи сами по себе не нравятся. Тусклые они. Кажется, что художник подбирал соответствующий фон для своих будущих картин.) Он написал в память о своих родных краях картину «Хутор Шарпаевка. 1912 г.», когда ещё учился в Академии художеств. Но её он старался не выставлять. Мы побывали на том месте, где стоял дом, в котором, по предположениям односельчан, родился Митрофан Борисович. Он был уроженцем небольшого казачьего хутора Шарпаевка (ныне хутор Костино-Быстрянский) Яновской волости (ныне Морозовский район) Области Войска Донского. Надо признать, что земляки с почтение относятся к наследию великого художника. В его честь названа одна из улиц хутора. Но деревенское детство не стало решающим в его становлении как художника. О том, насколько ему было сложно реализовать свой невесть откуда взявшийся дар к рисованию, Митрофан Борисович напишет в своей автобиографии: «Детство провел в трудовой семье земледельцев. Сельский быт, степи, лошади, волы. До 17 лет я не видел ни одной картины, кроме репродукций в журнале «Нива», но рисовал с детского возраста, конечно, от себя, потому что о рисовании с натуры не имел представления. В семье у нас кроме меня никто этим не увлекался. Единственный мой руководитель, который, может быть, определил мой жанр, — дядя, крестьянин. Он часто вырезал мне из дерева коней и быков чрезвычайно примитивно, даже без ног. Я, помню, сознавал, что они мало походят на коней и быков. Вспоминаю, что меня несколько смущала застывшая их форма. С годами у меня развилась большая страсть к рисованию, что стало моим отдыхом». Но краеведы нашли документы, подтверждающие, что вместе с остальными пятью братьями и сёстрами определением Дворянского Депутатского собрания области Войска Донского от 27 февраля 1915 года Митрофан был сопричислен к дворянскому роду. Значимы для потомков и другие литературные открытия краеведа Милютинского района Николая Ивановича Приходько. Его исследования о судьбе баталиста позволили впервые составить генеалогическое древо Грековых.