Александр Колесниченко: Григорий Алексеевич, вы, похоже, сделали выводы из прошлых ошибок. Хоть и с поста депутата регионального Заксобрания, но стартуете как «питерский».

Григорий Явлинский: Остроумно. Так и буду объяснять. Президентами и премьерами у нас в последнее время становятся только питерские, поэтому да, теперь я понял: у меня наконец хорошие шансы.

— Что думаете про бюджет России на 2016 г.?

— Ничего интересного. Немного на образование — 3,6%, немного на здравоохранение — 3%, причём в номинальном выражении это на 7,9% и 10,9% меньше, чем в прошлом году. Ещё и дефицит 3% ВВП. Это бюджет кризисного государст­ва, у которого очень плохо дело с доходами из-за цен на нефть. Главное — расходы на оборону и на полицию, примерно 31,9%.

— Время небезопасное. Есть возможность найти деньги на больницы и школы где-то ещё? Экономисты говорят, что можно повысить пенсионный возраст хотя бы на год.
— А что же им делать: доходы государства упали, экономика неэффективная, производительность раза в три ниже, чем в развитых странах. К министру финансов нынешнего правительства у меня особых претензий нет. С бухгалтеров за стратегию не спрашивают, а спрашивают за доходы-расходы и где взять денег, чтобы по­крыть дефицит. Они предлагают их брать там, где легче. Но, когда нам приводят в пример пенсионный возраст в других странах, речь об ином качестве жизни, медицины, продуктов. Там старым человек считается с 75 лет. А у нас в этом году снова выросла смертность. В то же время многие антикризисные меры, например, проектное финансирование или импортозамещение, — это просто вытягивание денег из бюджета. Когда такого рода меры обсуждаются бизнесом и чиновниками на уровне правительства, мне это напоминает совещание вурдалаков об улучшении работы станции переливания крови.

— Может, коррупционеров тряхнут? Вон взялись за губернаторов с их коллекциями часов.

— Конечно, нужно не на пенсиях экономить, а посмотреть на расходы госкорпораций, компаний с госучастием, государственных и муниципальных унитарных предприятий. Давайте посмотрим, насколько эффективно работают крупнейшие экс­портёры вроде «Газпрома» или оборонка. Но закрытых статей бюджета, наоборот, всё больше. Всё становится секретным, и мы толком не знаем, как расходуются эти деньги.