Фермер плакал. Большущий, вечно позитивно настроенный мужик, сопоставимый по внешним данным со шкафом, плакал, как малый ребёнок. Его, Сивака Александра Степановича хозяйство, на которое он положил десять лет жизни, разоряли. Не деревенская пьянь, не пришлые недоброжелатели. Приставы. Разумеется, они всё делали по закону, имея на руках решение арбитражного суда.

Фермер знал, что ему все равно рано или поздно придётся уходить со скотного двора, увы, ему не принадлежащего. Но он до этого судного дня верил, что ещё сможет побороть обстоятельства, безденежье, житейскую невезуху и сохранит-таки животин. Не удалось.
По оврагу разлетелись около сотни гусей, выгнанных с фермы приставами и их помощниками, коих целый автобус привезли. Причём, они в своем большинстве были выходцами с юга СНГ. Странная случилась картина: русского мужика гонят вон с подворья бородатые бусурмане. Не где-нибудь в азиатской глубинке, в центре России, на юге Московской области.
Ещё до появления журналистов ферму освободили от коров и бычков. Эти животиные, привыкшие к послушанию, безропотно направились в поле. Там им, а главное новорождённым телятам, предстоит и заночевать, возможно, не единожды. Заметно, что стадо Сивака уменьшилось. Это он начал потихоньку резать бычков: уже предвидел, как может всё обернуться. На стельных коров рука не поднялась.
По оврагу, вдоль дороги, вокруг строений носились визгливые поросята. Сплошь мелкота из недавних опоросов.