Отношение Донбасса к бывшему президенту Януковичу сформировалось окончательно: он нам не друг. А почему был другом все предыдущие годы, вопреки очевидным его качествам? Это наше терпение в отношении него стало даже неким дискредитирующим нас самих фактором, как будто все, что его поддерживало, в глазах просвещенного украинца автоматически становилось ретроградным и мракобесным. Я знал его достаточно неплохо: в конце девяностых — начале двухтысячных мое подразделение обеспечивало его безопасность на основании липового дела по факту, якобы, угроз в его адрес, как губернатора. Однажды мне даже довелось провести с ним почти один на один больше трех недель, в течение которых мы здорово друг друга утомили, так здорово, что по возвращении он потребовал у руководства донецкого СБУ моей замены с формулировкой: «Он вечно ходит чем-то недовольный, а когда я предложил ему купить картину (был такой факт на художественном базаре Трусковца), он сказал, что это вам, богатым, некуда деньги девать, а мне не за что семью кормить». Разумеется, мой отказ от заманчивого предложения звучал в совершенно иной форме, но преподнесено было именно так. Я долго потом смеялся над его фантазией, но был рад избавиться от неудобного общения.

Янукович никогда не был слаб к деньгам — только к власти. Деньги для него были предметом, необходимым для поддержания нужных процессов, не более. Но ради власти он был готов на все. Еще в должности губернатора он уже утверждал, что непременно будет президентом Украины. Таки он им стал, чтобы навсегда остаться в истории человеком, ввергшим свою страну в хаос. Возможно, в чем-то правы те, кто говорит, что он ведь так и не пошел на кровопролитие, хотя мог решить проблему майдана быстро и с минимальными затратами, — чего нельзя сказать о цивилизованном, гуманном, и исповедующем европейские ценности нынешнем правительстве, на котором только и лежит ответственность за море пролитой украинцами крови. Но я так не думаю. Если бы он чувствовал, что сможет сохранить поддержку сильных игроков и после силового сценария — он бы на него пошел, не задумываясь. Но он уже не имел ее в разгар майданных событий, которые, собственно и стали возможными ввиду утери этой поддержки. Лев, — хотя Янукович им никогда не был, — ослабел, и шакалы набросились. Я помню его истерики после помаранчевого фиаско, когда он носился по Донецку и причитал, что его все предали. Стыдно было на это смотреть, но сердобольные старушки, основная часть электората, в силу природных славянских качеств прониклись жалостью, которая тоже сыграла свою роль в следующих выборах. Но старушки то ладно, а остальные почему продолжали за него голосовать и продолжали желать его видеть во власти? Ходил такой анекдот: что станут делать киевляне, когда к власти придут донецкие? — Поедут к себе в Днепропетровск. На постсоветском пространстве развернулись процессы выдвижения региональных элит, и все, кто чувствовал в себе потенциал, ввязались в эту гонку. На это наложилось всегдашнее стремление люде…