Андрей Васильев согласился на встречу только при условии, что Елена Баснер тоже выскажется на щекотливую тему. Васильев уверяет, что не хотел скандала и очень долго убеждал посредников вернуть ему деньги. Безуспешно.

«Я позвонил Елене Вениаминовне и рассказал, что есть история. Она ответила: „Какие предъявы через два года?“ Я спросил, что это за уголовный жаргон?!» — вспоминает Андрей Васильев.

Когда искусствовед и бывший сотрудник Русского музея покидала суд, ее многочисленные сторонники ликовали.

Ближайшие два месяца Елена Баснер проведет под домашним арестом и не сможет покидать свою квартиру в Санкт-Петербурге. Давать комментарии она наотрез отказывается.

«Я не хочу вступать в глупую, бессмысленную перепалку. Я считаю, что этим должно заниматься следствие, а не господин Васильев со своими истерическими воплями. Я могу наговорить лишнего. Не хочу», — заявила Баснер.

Защита Елены Баснер все обвинения в мошенничестве категорически отрицает и считает, что скандал раздули специально, дабы опорочить искусствоведа. Сейчас она — единственная обвиняемая в уголовном деле.

«Что значит в группе неустановленных лиц? Установите! И давайте уже конкретно будем разговаривать. Господину Васильеву надо сначала убедиться, что ты не просто красивую картинку покупаешь, которая тебе нравится», — заявила адвокат Елены Баснер Лариса Малькова.

Не исключено, что в деле искусствоведа Баснер, которая последние годы выступает экспертом одного из аукционных домов Европы, могут появиться и другие эпизоды. Вот ее положительное частное мнение относительно подлинности картины армянского художника Мартироса Сарьяна. Полотно «Вид на гору Арарат» хотел приобрести московский коллекционер Виктор Шпенглер. Расставшись с залогом в 120 тысяч долларов, он выяснил, что картина — фальшивка. Деньги не вернули. Впрочем, коллекционер во всем винит недобросовестного дилера и к искусствоведу Баснер претензий не имеет.

«За ошибку экспертов не надо судить, и нам антикварам, коллекционерам, искусствоведам неприятно, что наш коллега находится под следствием. Мы не хотели бы, чтобы такие вещи происходили», — сказал Шпенглер.

Участники антикварного рынка спорят, где грань между ошибкой эксперта и злым умыслом, доказать который практически невозможно. Издатель каталога подделок произведений живописи Владимир Рощин уверен, что лживая экспертиза давно стала источником обогащения. В пяти томах издания собраны 960 фальшивых картин на сто миллионов долларов. Многие из них были снабжены атрибуциями весьма уважаемых людей.

«Экспертов за хвост хватают, они говорят, что ошиблись. А что делать человеку, который полмиллиона долларов за Шишкина заплатил?» — задается вопросом Рощин.

Русский авангард подделывают особенно часто — большой спрос, мало предложений и сложно выявить подделки. Очень не повезло художнице Наталье Гончаровой. В различных каталогах с легкой руки мошенников были опубликованы сразу несколько вариантов картины «Борцы» и более десятка вариаций известного полотна «Велосипедист». Он мутировал то в автомобилиста, то в человека на самокате.

«Мы знаем, что у Гончаровой не было этих работ, потому что есть списки произведений, каталоги прижизненных выставок, и нигде не фигурируют эти вещи. Но вдруг они появились. У них нет никакого провенанса», — подчеркнул искусствовед, эксперт произведений живописи Андрей Сарабьянов.

Необходимую биографию арт-мошенники создают с помощью публикаций и выставок. Легализоваться можно только так. Умельцы-копиисты пользуются старыми красками и холстами. Такие художники желают навсегда остаться неизвестными. Впрочем, реставраторы полагают, что узнать истину все же можно, просто на комплексной экспертизе коллекционеры часто экономят.

«Можно навести искусственные трещины, затереть грязью — никто не узнает. Дилетант не узнает. Не очень опытный искусствовед, который называет себя „экспертом“, тоже не узнает. Серьезные экспертизы позволяют определить или заподозрить неладное», — рассказал заведующий кафедрой реставрации живописи Академии художеств Юрий Бобров.

Российский арт-рынок лихорадит. После громких скандалов коллекционеры боятся покупать картины и не доверяют самым именитым экспертам. Что касается дела искусствоведа Баснер, то этот музейный детектив, похоже, затянется надолго. Помимо организаторов аферы следователи хотят найти и неизвестного художника-копииста, который так мастерски умеет поделывать авангардиста Григорьева.

Однако раскрывать свои тайны и фонды музейщики не спешат — журналистам картину так и не показали.