Социальная служба одной из коммун Стокгольма изъяла у гражданки России, проживающей в Швеции, восьмилетнюю дочь Лизу. «Голос России» взял интервью у матери девочки — Елены Елизаровой

– Что произошло, Елена, почему у вас забрали дочь?

– Из школы сообщили в социальную службу, будто ребенок рассказал, что мама ее бьет. На самом деле все было совсем по-другому, это выяснилось позже, когда мы с сыном встретились с учителями. Шел урок английского, и преподаватель предложил классу составить предложение на основе фразы «Я вот-вот заплáчу». И дочка придумала: «Я вот-вот заплáчу, если мама побьет меня». И началось…

Сначала с ребенком поговорила учительница, потом социальный секретарь. О содержании этих разговоров мне ничего неизвестно, но на их основе они сделали вывод, что я бью своих детей.

Социальный секретарь вообще спросила дочку: «Расскажи то, что ты говорила на уроке». Но ведь на уроке предлагалось придумать ситуацию! Как я ни просила, ни требовала, мне не предоставили ни записей этих бесед, ни выводов. Теперь уже на основании того, что я лишена права опекунства над ребенком. Из того, что мне удалось увидеть, все просто перевернуто с ног на голову. И мои объяснения записаны совсем не так, как я говорила. Но подтвердить либо опровергнуть что-то теперь невозможно. Я написала письмо, где сказала, что все изложено неправильно, но ничто исправлено не было. Остается обращаться в суд, а это очень долгая история.

Второй наш разговор мы записали на видео. Там очень много интересных моментов, которые чиновница также категорически отказалась записывать в журнал.

После этого ребенок живет у папы, гражданина Швеции.

– Когда произошла эта история в школе?

– В начале мая.

– И тогда же госслужба распорядилась, чтобы ребенок жил только у отца?

– Да, сразу же они распорядились, именно — распорядились. И не предоставили нам при этом никаких документов, на основании которых было принято такое решение.

Поскольку документов не было, мы просто забрали ребенка и уехали в Россию по своим делам на два месяца. Мы посетили психолога, он отметил, что у ребенка все нормально, все хорошо, никаких проблем не было. И мы вернулись обратно. В Швеции мы живем уже 15 лет. Мы рассчитывали, что дальнейший процесс будет проходить на цивилизованном уровне. Но оказалось, что уже прошел суд, без моего присутствия, без уведомления, на процессе не было даже моего представителя. И снова фигурировало то же самое замечательное сочинение социального секретаря, которое не соответствует не только действительности — оно вообще ничему не соответствует. Чтобы теперь его опровергнуть — опять-таки надо подавать в суд, жаловаться на клевету, пытаться что-то доказать… На это у меня нет ни сил, ни времени, ни денег… Хотя, конечно, я буду этим заниматься, отнимая время у других своих детей. И это ужасно. Это займет год, а может, больше.

После этого папа стал очень агрессивно относиться к девочке, потому что она хотела быть с нами, а он считает, что она теперь его собственность, тем более суд так решил. Мы узнали,