Прежде чем эксперты начнут убеждать вас в том, что предвыборная кампания Ромни вступила на этап искривления времени в вопросе отношений с Россией, стоит вспомнить и задуматься над словами его советника Рича Уильямсона (Rich Williamson). «Они попирают гражданские права», «они наши враги» и «они выбрали путь конфронтации, а не сотрудничества». Пьер-Ришар Проспер (Pierre-Richard Prosper), еще один советник Ромни в его предвыборной кампании, добавил, что «господство закона» в России попросту испарилось.

Вероятно, они также могут упомянуть о том, что Россия укрепила свои позиции в качестве защитника интересов Сирии. А также о том, что Путин заявил о расширении российского ядерного арсенала – это заставило Польшу задуматься о собственной системе противоракетной обороны. (В рамках перезагрузки отношений с Путиным президент Обама отказался от своих планов по размещению перехватчиков в Польше.)

Россия пытается утвердить свои интересы так, как это обычно делают крупные, авторитарные и богатые природными ресурсами государства. Проблема президента Обамы, на которую люди Ромни справедливо указывают, заключается в том, что путинское понимание интересов России никак не согласуется с желанием администрации американского президента продолжать перезагрузку отношений. Заключение рок-музыкантов в тюрьму за хулиганство, а бизнесменов – за коррупцию, фальсификация результатов выборов, убийства журналистов и диссидентов, перекраивание испытанного временем гражданского и договорного права, а также защита кровавых диктаторов – все это мешает президенту Обаме настаивать на том, что единственной проблемой в американо-российских отношениях был предыдущий президент США.

К сожалению, для администрации Обамы, как и для ее предшественницы, характерно антиисторическое и радужное видение России.

В бурное время краха коммунизма и освобождения государств, которые мы называем «захваченными нациями», Запад совершил ключевую ошибку. США и их союзники по большому счету относились к России, как к одной из жертв коммунизма, подобной Польше и Эстонии, а вовсе не как к колонизатору других государств. В действительности, коммунизм стал повторением Российской империи в 20 веке, и для захваченных наций власть коммунистов мало чем отличалась от власти Царской России. В то время как у Чехословакии, Польши и Балтийских государств уже был опыт капитализма, парламента и участия в различных альянсах, Россия в своем историческом багаже имела десятилетия сталинских репрессий и голода, а также сговора с Гитлером о разделе территории Польши. В 1989 году, когда рухнула Берлинская стена, многие немцы еще помнили жизнь до послевоенной советской оккупации. В 1991 году, когда в России рухнул коммунизм, жизнь до 1917 года помнили значительно меньшее число людей, а последние дни царского режима уже полностью стерлись из их памяти.

В течение последующих десятилетий Центральная Европа испытывала некоторые трудности, пытаясь приспособиться к демократическому либерализму, политическому разнообразию и свобод