Владимир Макаров руководитель Управления процессуального контроля в сфере противодействия коррупции СКР
ДЕНЬГИ ИДУТ СНИЗУ ВВЕРХ — КАК ПО КОНВЕЙЕРУ

— Владимир Анатольевич, когда я к вам ехал, слышал по радио о том, что, по данным «Трасперенси интернешнл», Россия по уровню коррупции догнала Уганду. Мы на 143-м месте. Что скажете?

— Нет смысла отрицать, что уровень коррупции у нас высокий. Но что касается оценок этой организации, против которой я, кстати, ничего не имею, то я всегда привожу один факт. Тунис и Египет в рейтинге «Трансперенси интернешнл» занимали 54-е и 67-е места соответственно. То есть почти на 100 пунктов выше, чем Россия. Но и там, и там люди, общество просто растерзали власть именно из-за того, что она погрязла в коррупции. Так можно ли считать этот рейтинг объективным? Все ведь зависит от того, кого, когда и как опросить. Или взять такую благополучную страну, как Германия. Помните дело компаний «Даймлер» и «Сименс»? Они расходы на взятки просто заложили в бюджет. Но это не мешает Германии находиться вверху рейтинга. А Россию, кстати, постоянно проверяют такие международные организации, как Группа государств против коррупции (ГРЕКО) и Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). И системных претензий в сфере противодействия коррупции они нам не предъявляют.

— В мае 2008 года Дмитрий Медведев объявил крестовый поход против коррупции. Что-то кардинально изменилось с того момента?

— Объявить войну и сразу победить, я думаю, нельзя. Судя по статистике, количество выявляемых коррупционных преступлений находится примерно на одном уровне. В 2008-м — чуть больше 10 тысяч. В следующем году — всплеск, 15 тысяч. Потом, в 2010-м, — 13 тысяч. А за 9 месяцев этого года — 10 тысяч. Думаю, к концу года будут те же 12 — 13 тысяч. Пока идет обкатка методов и форм противодействия. В этом году введены кратные штрафы, посредничество при даче взятки выделено в отдельный состав. Это очень важно, потому что теперь даже за обещание взятки можно попасть на скамью подсудимых. В общем, посмотрим, как все это будет работать.

— Вот мы говорим о цифрах, о показателях. Но складывается такое впечатление, что это все какие-то отдельные случаи. В то же время люди видят, что складываются целые коррупционные системы, когда деньги идут потоком снизу вверх…

— На раскрытие таких систем мы направляем наши основные силы. Но, надо признать, что такие преступления раскрывать труднее всего. Например, дело Калининградского таможенного поста. Там было заведено так: документы о «растаможке», за которые было заплачено, складывались в специальную папку. И эта папка потом шла наверх. К кому — никто не знал. Вообще такие группировки обычно организуются так, чтобы рядовые участники знали как можно меньше. Чтобы можно было в случае чего моментально обрубить хвост. Тем не менее в прошлом году удалось пресечь деятельность 28 преступных групп и 3 сообществ. А в этом году — за 9 месяцев — уже 29 групп и одно сообщество…