Если Афины — сочетание древнего и ультрасовременного, то Салоники, где мне довелось жить и учиться, — город средневековый, спустившийся с холмов и уперевшийся в залив замшелой Белой башней, похожей на огромную шахматную ладью. Живут там небогато, но спокойно. Днем немноголюдно: едут редкие такси — за рулем понтийцы, выходцы с Кавказа, — идут озираясь туристы. Банки и прочие учреждения закрываются уже в два на сиесту, чтобы больше не открыться. Ближе к вечеру местные жители оккупируют кофейни, которых тут в изобилии. Читают газеты, играют в нарды, много курят, пересказывают сплетни. Пьют часами крохотные чашечки эллиникос кафес (кофе по-турецки там называют кофе по-гречески, но не говорите об этом официантам). Греки, кажется, вообще никуда не спешат, словно бы поняли аллегорию «Одиссеи», повторенную их великим поэтом XX века Кавафисом, — жизнь коротка, до желанной Итаки можно и не доплыть.

Так было пять лет назад. Однажды после учебы я шел по панепистимиуполи, университетскому городку, и увидел двух молодых девушек, которые красной краской размашисто выводили на заборе: «Учиться. Учиться. И еще раз учиться. Ленин». По-гречески, разумеется. Я остановился и не смог сдержать смех.

— Че смеешься? —грубо буркнула одна из них.
— Потому что я русский, — ответил я. И пошел дальше.

В Греции для молодого человека странно не быть левым. В панепистимиуполи полный комплект листовок и граффити: коммунисты, социалисты, зеленые и анархисты самого разного толка. Зовут на всеобщие забастовки, призывают к восстанию, обещают скорую революцию. Собственность — это кража, а национальность, церковь и демократия — хитрые уловки капиталистов. В бунтари, надо понимать, подаются не только бедные, но и, напротив, дети из вполне себе обеспеченных семей. Кстати, часто именно детки мелких лавочников оказываются лидерами самых безбашенных группировок, а потом (когда спалят какое-нибудь отделение банка) и «политическими» заключенными.

Надо понимать, что не все левые жгут банки. Коммунисты встроены в систему: их партия ККЕ, угорающая по классическому марксизму и выступающая за выход из Евросоюза и НАТО, стабильно получает 10-15% голосов на выборах. Зеленые и розовые ходят относительно мирными маршами; один раз я отказался от приглашения на такую манифестацию, за что меня активно осуждали одногруппники — французы, чехи и другие приехавшие по программе Erasmus молодые европейские интеллектуалы.