Признав ливийских повстанцев, Россия совершила ошибку. Она многоплановая.

1. Потеряна часть доверия и уважения к российской внешней политике со стороны российских же граждан.
2. Потеряна часть уважения к российской политике со стороны иностранных правительств и граждан.
3. Россия разом лишила себя всех козырей в борьбе за сохранение и преумножение контрактов в Ливии.
4. Россия лишила себя серьезного козыря в торговле с хозяевами ливийских повстанцев.

Мы все отдали. Все. Козырей у нас по Ливии теперь нет.
А как нужно было поступить? Ровно наоборот.
В сложившейся ситуации Россия должна работать одновременно на три фронта:

1. Вести переговоры с Западом, с тем, кто «ужинал», а теперь собирается «танцевать» ливийских «повстанцев». Наше признание должно быть обусловлено не рядом обещаний, а рядом уже сделанных шагов. Пока не будет сделано то, что нам нужно – с признанием нужно тянуть. Спешить тут некуда. От скорости признания цифры контракта наоборот будут стремиться к нулю, а вовсе не возрастать.

2. За спиной Запада нужно вести переговоры с «повстанцами». Им ведь тоже нужно, в том числе, и наше признание. А, значит, мы можем торговаться и с ними. Покажите себя властью, подтвердите наши контракты не на словах, а на деле – и мы готовы будем вас признать. Но только в таком порядке: утром контракты, вечером признание.

3. За спиной «повстанцев» и Запада нужно продолжать контакты с Муаммаром Каддафи. Под разговоры о «нерукопожатности» и «нелигитимности». Потому что борьба еще не закончена. Потому что на чужих шахматных досках нужно играть и за белых, и за черных. Чтобы выиграть в любом грядущем раскладе.

А объяснение, почему мы тянем с признанием правительства повстанцев, у нас есть. Оно для «цивилизованного мира», для мировых СМИ.

Новая ливийская власть должна показать свою дееспособность. Она должна показать, что она может управлять страной. Взять штурмом город и кормить и управлять им – далеко не одно и тоже. А то, если в Ливии вспыхнет новый мятеж, простите, народное восстание, так нам что, каждые десять дней признавать очередную новую власть Ливии? Поэтому Россия и не признает пока переходный совет Ливии, до того, как он не продемонстрирует, что является действительно той властью, которую поддержат все ливийцы.
Вот так можно было бы объяснять наше раздумье.