«Мы в лесу сидели, мимо шла колонна. Одна БМП встала. Такое случалось: машину оставляли, чтобы бойцы ее починили и догнали основную колонну. Мы вылезли, стучим прикладами по броне. Люк открылся. Оттуда вылезла голова лысая — маленькая такая, как мой кулак. Я ствол на него. Он мне: «Отец! Не убивай!» Я: «Ты что, сдурел? Какой я тебе отец? Сколько вас?» — «Трое». — «Оружие есть?» — «Да. Вот (просовывает три автомата)». — «Чего встали?» — «Ехать не хотели, шланг охлаждения сами перерезали — движок перегрелся, встали. А мы где?» — «В Чечне!» — «А нам сказали, мы в Ставропольском крае…» «Я этих пацанов дома потом держал, — вспоминает Аслан. — По хозяйству помогали. Переодел их. Мне говорили — сдай ты их. Кто узнает, проблемы будут, что русских солдат у себя держишь. А к нам прапорщик один приезжал русский на «Урале» — оружие продавать. Вот как-то раз привез оружие — я солдат разгружать послал. Они залезли в кузов и пулей оттуда. Я им, мол, вы чего? Они говорят — гроб там. Перепугались. Спрашиваю у прапорщика: «Кто там у тебя лежит?» Он говорит, мол, майора в часть везу, в Ставрополье. Я ему сразу: вывези пацанов из Чечни как сопровождающих «груз 200». Они сами не выйдут. Свои же не дадут. Вывези, там выпусти, пусть домой добираются». Дал пацанам форму. Одел их. Отправил. Прапорщик их вывез».