Официально республика больше не является “зоной противотеррористических операций” с апреля 2009 года. Ничего больше не осталось от “грязного Грозного”, “от Сталинграда наших дней”. Фасад начищен и сияет. На площади, где был президентский дворец советских времен, 33–летний Кадыров построил самую большую мечеть в Европе. Он разделил на две части главную улицу, бывший Ленинский проспект. Та, что ведет к мечети названа именем Путина, учителя Кадырова, вторая часть названа в честь его отца Ахмада Кадырова. Турецкие и корейские фирмы строят небоскребы. Некоторые квартиры в них молодой президент раздаривает от имени фонда Ахмада Кадырова. То же самое происходит в остальных городках равнины от Гудермеса до Аргуна. Рестораны класса люкс, где на безупречно белых скатертях вам подают супы и пасташутта (национальное блюдо), безлюдны.

Но в Грозном открыты итальянские пиццерии “Корлеоне” и “Сицилия” с вполне доступными ценами, а также китайский ресторан и даже амбициозный суши бар. Тротуары блещут чистотой, памятник милиционерам–кадыровцам, павшим в борьбе против терроризма, протирают от пыли каждый день.

Политковская всего этого не видела, ей не привелось пожить в новых гостиницах Грозного. Что бы она сказала по поводу отеля “Арена Сити”, например? Он считается одним из лучших, в нем двадцать пять номеров с гидромассажнами ваннами и презервативами в ящиках тумбочек. Случается, что зал ресторана закрывают на спецобслуживание местных руководителей, таких как депутат Думы в Москве Адам Дилимханов, двоюродный брат Кадырова. Он приезжает в Арена Сити на матово–белом Порш Кайен с вооруженным эскортом на десяти бронированных джипах. Уважаемый Дилимханов разыскивается Интерполом за убийство в Австрии одного из “восставших” кадыровцев.
Нет никакой ясности по поводу потока денег, которые Российская Федерация отпускает на поддержание “спокойствия” в мятежной Чечне. Президент Кадыров говорит о “плане реконструкции, финансируемом Москвой стоимостью 600 миллионов евро в год”.