В этом году на Украине должны состояться президентские выборы. Конечно, украинская политика отличается непредсказуемостью, но все же, по какому сценарию, на ваш взгляд, могут пройти выборы и какими могут стать их итоги?

Наиболее вероятный сценарий – победа Тимошенко над Януковичем во втором туре с последующим полным экономическим крахом Украины и проистекающим из этого краха политическим расколом по худшему – силовому – пути.

Если бы выборы состоялись в начале 2010-го, победил бы Янукович, ибо к этому времени была бы очевидна не только неспособность украинской экономики пережить кризис без поддержки России, но и прямая ответственность Тимошенко (а не только Ющенко) за отсутствие этой поддержки.

Есть ли среди современных украинских политиков люди, которые, по вашему мнению, могут вывести страну из политического кризиса? Возможно, они есть не среди политиков первой величины, а среди деятелей, пока не пользующихся широкой известностью?

Выход Украины из кризиса возможен только путем воссоединения с остальной Россией. Ни один украинский политик не пойдет по доброй воле на полное воссоединение, дабы не снизить свой собственный статус: политику общегосударственного уровня обидно становиться региональным, а для выхода на общегосударственный уровень в единой России почти все ныне действующие украинские политики слишком мелки. Вот и остается им повторять фразу Гая Юлия Цезаря «Лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме», не понимая: фразу эту мы знаем лишь потому, что Цезарь смог и в Риме стать первым. Пойти на воссоединение могут только люди, еще не отравленные ядом политиканства.

Каким вы видите будущее постсоветского пространства, особенно в свете наступившего экономического кризиса?

Постсоветское пространство может обладать будущим только в виде Единого Экономического Пространства, куда должны войти по меньшей мере Белоруссия, Казахстан, Россия, Украина (естественно, выведенная из-под колониального подчинения Галичине). Вхождение остальных республик также весьма желательно. Названные четыре – это лишь минимум, необходимый для того, чтобы новые разработки в высокотехнологичных отраслях (от авто- и станкостроения и выше) хотя бы теоретически могли окупаться на внутреннем рынке, без экспорта. На внешние рынки нас и в лучшие времена пускали весьма неохотно и выборочно, а в кризисную эпоху, когда каждая страна будет пытаться защитить своих внутренних производителей (пусть и ценой утраты общей экономической эффективности), нашей готовой продукции (даже сельскохозяйственной, не говоря уж о промышленной) путь за наши границы будет вовсе закрыт.

Поэтому альтернатива объединению (в том числе и политическому, так как, как справедливо отметил Владимир Ильич Ульянов, политика есть концентрированное выражение экономики) только одна: превращение постсоветского пространства в источник дешевого сырья, а по мере послекризисного возрождения мировой экономики – еще и источник дешевой рабочей силы для грязных и невыгодных работ. Понятно, при этом многие существующие постсоветские республики претерпят дальнейшее дробление, ибо новым – зарубежным – хозяевам будут не нужны крупные политические структуры, способные хотя бы символически защищать интересы своих граждан.

Не застрахована от раскола и Россия, если не сможет сохранить промышленную самостоятельность. Значит, нам придется взять на себя инициативу воссоединения былого Союза: необходимые расходы (в основном на подкуп политиков, препятствующих воссоединению: промышленность еще не столь развалена, чтобы ее реинтеграционное возрождение требовало непомерных затрат) окупятся буквально в год-другой, а уж сохранение самостоятельности (и, следовательно, возможности сотрудничества с остальным миром на условиях, выгодных и для нас) и вовсе бесценно.

Какие из ведущих государств мира в результате кризиса укрепят свои позиции, а какие утратят?

Несомненно, укрепится Китай. Россия укрепится, если добьется реинтеграции, обретая тем самым внутреннюю опору для своей экономики. Соединенные Государства Америки скорее всего окажутся вынуждены воссоздать все рабочие места, выведенные за последнее десятилетие в страны дешевой рабочей силы, и благодаря этому избавятся от необходимости вмешиваться в дела всего остального мира (формально это – утрата позиций, фактически – укрепление на естественном рубеже).

Европейский Союз и страны Юго-Восточной Азии, скорее всего, постараются занять сферы влияния, освобожденные Соединенными Государствами Америки, но вряд ли будут действовать столь же бесцеремонно: у них внутренней культуры больше. Поэтому их влияние будет формально меньшим, зато более устойчивым. Правда, в самом Европейском Союзе будет институционализировано неравноправие «старой Европы» и новобранцев, пока пытающихся отстаивать американские интересы в ущерб европейским. Скорее всего, ЕС превратится в нечто вроде акционерного общества, где голоса пропорциональны вложенным капиталам. Это несомненная утрата позиций поляками, чехами, румынами. Зато возможности ЕС в целом возрастут благодаря сокращению возможности проявления внутренних противоречий.