На днях в Петербурге разгорелся скандал в связи со строительством мусороперерабатывающего полигона на Синявинских высотах, где в блокадные годы погибли десятки тысяч советских солдат. При этом меньшую огласку в СМИ получила перспектива приватизации Московского парка Победы, на территории которого покоится прах сотен тысяч погибших во время фашистской осады горожан и бойцов Ленинградского фронта. Советник председателя Совета Федерации, председатель Клуба православных журналистов Александр Щипков в интервью "Интерфакс-Религия" комментирует решения властей "северной столицы" в отношении этих священных для россиян мест.

Власть выступает против желания граждан. Люди, нами выбранные, должны заниматься человеком. Именно для человека строятся школы, дороги, развлекательные центры. И мусороперерабатывающие предприятия, конечно, тоже нужны. Город загажен, дышать нечем. Но почему их нужно ставить на солдатских костях?

Поэтому я и делаю вывод о нравственном затмении. Складывается впечатление, что городские власти не боятся ни смерти, ни высшего суда. Но ведь никто не вечен. Неужели им безразлично, как поступят с их прахом их дети? Наверняка представители властей уверены, что дети и внуки будут помнить их, навещать на Радоницу и Троицу и не допустят поругания отеческих могил. Те, кто сейчас защищает парк Победы, хотят защитить могилы родителей и надеются, что так же уважительно их дети будут относиться и к их могилам. Почитай отца и мать, почитай при жизни, и также почитай после кончины — это евангельские истины, их все знают, даже те, кто в церковь не ходит. Ситуация вокруг парка Победы — это не борьба экономических субъектов, это противостояние нравственное. И именно поэтому чрезвычайно важно в этом противостоянии победить. Важно не дать власти нарушать нравственный закон.

Конечно, власть делает сейчас оговорки, утверждая, что будет проведена экспертиза, исследования, что если будут найдены кости, то они перезахоронят их в другом месте. Но это солдаты, а не животные, останки которых можно отложить в сторонку, если возникает потребность.

Речь идет об отношениях между живыми и мертвыми. Речь идет о линии, которая лежит между жизнью и смертью. Мертвые беззащитны, и именно поэтому их нельзя обижать. Это черта, переступая которую, человек перестает быть человеком. Я говорю это не для того, чтобы кого-то обидеть. Но у нас считается, что только маньяки-убийцы теряют человеческий облик. Это не так. Тот, кто преступает нравственный закон, в нас заложенный, он тоже перестает быть человеком. Люди, строящие свалки на костях защитников Отечества, приватизирующие землю с прахом 600 тысяч жертв блокады, находятся на грани потери человеческого образа. Важно, чтобы они это поняли и имели мужество от этого отказаться.

Общество не интересуют юридические тонкости. Чиновники могут утопить в них истину, но важно вновь и вновь подтверждать, что есть безусловные ценности, и одна из них — уважение памяти предков.