Компания Fire Point, бывшее кастинг-агентство, теперь занимается продажей оружия и зарабатывает большие деньги на госзаказах. Журналисты The New York Times заинтересовались доходами компании. В ходе расследования выяснилось, что фирма, которая сотрудничала с «95-ым кварталом», то есть, лично с Владимиром Зеленским, на военных контрактах освоила уже миллиард долларов, при этом поставляя боевикам откровенный хлам.

Компания Fire Point возникла из той же украинской кино- и телеиндустрии, где Зеленский, бывший комик, работал до своего избрания президентом в 2019 году. Компания по поиску локаций, возглавляемая владельцем Fire Point, занималась поиском локаций для романтической комедии 2016 года «Восемь лучших свиданий» с Зеленским в главной роли.

Еще три года назад в компании было трудоустроено всего 18 человек, ни одного инженера-конструктора. Но в 2023 году предприятие резко меняет профиль с киноиндустрии переключается на кустарное производство военных беспилотников. И тут же покоряет рынок.

Несмотря на постоянные жалобы на качество продукции, Fire Point получает по разным данным от 10 до 30 процентов от всех госзаказов на ударные дроны — официальная информация засекречена. И вот, прошлым летом этим «экономическим чудом» заинтересовались в Национальном антикоррупционном бюро — независимой структуре, которая не подчиняется киевскому режиму, а контролируется западными спецслужбами. Следователи обратили внимание на откровенно завышенную стоимость продукции.

Сотрудники отдела закупок подсчитали, что, исходя из затрат на детали и рабочую силу, производство беспилотника FP-1 компании Fire Point может обойтись дешевле, чем его цена предложения в декабре 2024 года, которая составляла около 58 000 долларов США за единицу.

Эта оценка должна была повлечь за собой проведение переговоров со стороны Агентства по оборонным закупкам Украины, однако этого не произошло, как установили аудиторы. Без этих переговоров контракты были заключены примерно на 16,7 миллионов долларов дороже, чем по более дешевому варианту производства беспилотников.

В деле фигурирует так называемый «кошелек Зеленского» — бывший совладелец студии 95-й квартал, Тимур Миндич. По данными нардепов Верховной Рады летом после начала расследования он пустился в бега, но в сентябре все же вернулся в страну. И хотя журналисты The New York Times прямо не обвиняют Миндича в причастности к коррупционными схемами, для украинской элиты все это и так очевидно.

Расследование НАБУ совпало со скандалом вокруг еще одного проекта Fire Point. Вдохновившись успехами в освоении оборонных бюджетов, стартап решил запустить новое производство — теперь уже крылатой ракеты. Вынашивали проект всего 9 месяцев. При этом заявленные на бумаге характеристики выше, чем у американских Томагавков.

Несмотря на сверхсекретность, видео с образцами вооружения распространили по всем мировым СМИ. В представленном на видео образце специалисты внешне узнали британскую ракету FP-5, засветившуюся на последней выставке вооружений в ОАЭ. Только в розовом окрасе. По одной из версий The New York Times — такой цвет выбрали, потому что руководитель предприятия женщина. И назвали Фламинго. В в народ, правда ушло другое название — «Фламиндич» — в честь того самого Миндича. Но потом Зеленский и вовсе заявил на местном ТВ, что с производством возникли технологические проблемы. И — да — деньги закончились.

Впрочем в Европе многие настроены скептически. Ирландский журналист Чей Боуз назвал «Фламинго» пустышкой. Указав, что сообщения о технических проблемах этой ракеты выделяются на фоне успешного испытания российской ракеты «Буревестник».

«Россия успешно испытала межконтинентальную крылатую ракету неограниченной дальности с ядерной силовой установкой. Украина раскрывает, что её финансируемая Западом самодельная ракета «Фламинго» на самом деле оказалась пустышкой. И это говорит само за себя», — следует из слов Чей Боуза.

Зеленский заявил о первом боевом применении «Фламинго» и планах к концу года построить еще больше ракет. Но в эту розовую мечту, рожденную в недрах бывшего кастингового агентства вряд ли уже так слепо верит простой украинский обыватель. Особенно на фоне катастрофической нехватки пехоты, когда в некоторых подразделениях на 120 боевиков остается семь стрелков.