До недавнего времени новый премьер Японии Санаэ Такаити была запрещена на территории РФ в прямом и переносном смысле. Въезд в Россию ей закрыт с 2022 года из-за санкций – «зеркального» ответа МИД на включение российских чиновников в японские черные списки. А внутрипартийная кличка главы правительства – Талибан. Считается, что из-за напора, консерватизма и догматичности.

Вероятно, теперь против Такаити санкции снимут, поскольку нахождение в черных списках действующих государственных лидеров в российской дипломатической практике случай редкий, для такого нужно быть Михаилом Саакашвили. Однако спешить с этим, возможно, не стоит. Эта женщина быстро себя проявит.

Считается, что Талибаном нового премьера прозвал бывший премьер – Фумио Кисида. Всего их в Японии сменилось пять штук за пять лет, но Кисида был самым «ястребиным», самым провашингтонским, самым антироссийским и антикитайским. Если даже в его глазах у Такаити талибановский радикализм, ничего хорошего отношениям Москвы и Токио точно не светит, а Китай для мадам Талибан и вовсе провозглашенный враг. Причем враг на поле как современной политики, так и исторических смыслов.

Например, по мнению Такаити, Вторая мировая была для Японии «войной за безопасность», а преступления японских милитаристов того периода преувеличены. Чтобы русский понял, что чувствует в этот момент китаец, надо представить, что новый канцлер Германии заявляет об оборонительном характере войн Гитлера и периодически ходит на кладбище, чтоб почтить там могилы эсэсовцев.

Нынешний канцлер Германии – чрезвычайно неприятный человек и верифицированный русофоб, но от него такого не дождешься. Для такого упадничества нужно быть прибалтом.

А в случае Японии дела теперь именно так и обстоят, только там в роли эсэсовских могил – милитаристский храм Ясукуни, где служат во славу японских военных. В Китае и Корее посещение этого храма вызывает оторопь, а Такаити там завсегдатай. В ответ на претензии она заявляла, что соседям Японии нужно это просто принять и «перестать жаловаться, чтоб не выглядеть глупо».

Если смотреть из России (как соседки Японии в том числе), Такаити со своим реваншизмом и крайним консерватизмом тоже выглядит довольно глупо. Например, она вопиющим образом не соответствует тому патриархальному устою, который пытается продвигать.

У премьера есть мотоцикл, на котором она ездила на работу в парламент, барабанная установка, на которой она любит играть тяжелый рок, и супруг, за которого она выходила замуж дважды, пережив развод «из-за политических разногласий». Муж, вопреки японским традициям, взял себе ее фамилию, что, конечно, их семейное дело. Но в парламенте Такаити возглавляла группу противников законодательной инициативы, позволяющей супругам иметь разные фамилии.

Глядя на нее, может показаться, будто японские традиции – это не гейши и чайная церемония, а феминизм и концерты Iron Maiden.

Такаити выступает за сокращение туристического потока из-за того, что он «избыточен», а туристы «не уважают японскую культуру». О миграции и говорить нечего: новый премьер давно призывает свести ее к минимуму, хотя открытие страны для иностранной рабочей силы стало для Японии вынужденной необходимостью из-за нехватки рук в условиях падения уровня жизни. Похожую позицию разделяют многие правые партии в Европе, но борьба еще и с туризмом – это для них по-настоящему ультраправо.

В одном из своих интервью Талибан-сан заявила, что ее считают радикалом лишь потому, что она привыкла говорить неприятные вещи прямо. Но в ее случае опасения вызывает не грубоватая (по меркам японских же традиций, кстати) прямота, а то, что у нее слова с делами не расходятся.

В парламентах всего мира есть «органчики» с особо скандальными заявлениями, на чем их роль и ограничивается – им никогда не доверяют делать что-либо руками. Новый премьер не такая. Пунктуальный до болезненности трудоголик, она впервые избралась в парламент более 30 лет назад как независимый кандидат, вложив в избирательную кампанию пенсионные накопления отца.

Она стала ученицей, а впоследствии приближенным Синдзо Абэ – выдающегося лидера, чье премьерство оказалось самым продолжительным в истории Японии.

Но более всего ее характеризует тот факт, что она,

будучи женщиной, являлась лидером консервативного крыла консервативной партии в стране, которая по гендерному балансу во власти находится на уровне исламских государств.

В мусульманских странах бывали женщины-лидеры, но, как правило, это наследные принцессы правящего клана, заменившие отцов или мужей (как, например, Беназир Бхутто). Однако Талибан-сан из золушек и, в отличие от очень многих японских политиков, не продолжает дело родителей, если не считать того, что ее мать была чиновником в полицейском управлении одной из префектур, а Такаити возглавляла МВД в двух правительствах Абэ.

Абэ тоже считался правоконсервативным лидером, адептом традиций, посетителем храма Ясукуни, противником миграции и сторонником новой милитаризации Японии из-за растущего влияния Китая. Он ни за что не назначил бы женщину на один из ключевых постов в правительстве в качестве дани «повесточке», моде и третьей волне феминизма. Такаити назначили дважды, потому что она была эффективнее кандидатов-мужчин, что в случае с министром внутренних дел часто означает – жестче.

Только из-за ее пола и скандальности кажется, будто премьер-министр Такаити стоит в одном ряду с такими политиками, как эстонская мажорка Кая Каллас в ЕС или «демоническая ведьма» Карина Мачадо в Венесуэле. Все они – правые агрессивные милитаристы, но Талибан-сан вышла не из инкубатора старых элит как наследница, а пришла, чтоб основать новые (своих детей у нее, правда, нет, но у мужа – значительно менее успешного политика, чем она сама, есть трое от первого брака). Ее путь ближе к пути ее кумира – «дочери бакалейщика» Маргарет Тэтчер, которая переиграла мужчин в по-настоящему сексистские времена и доказала обоснованность клички Железная леди всем – и тем, кто ею восхищался, и тем, кто ее ненавидел.

Такая может как свернуть горы, так и наломать дров, причем и во внутренней политике, и во внешней (например, заключив военный договор с Тайванем, к чему Такаити раньше призывала). Другое дело, будет ли ее лидерство надежным – или же она пополнит череду «премьеров на год», которые пытались, но не смогли остановить падение популярности правящей Либерально-демократической партии Японии (ЛДПЯ).

Про ЛДПЯ нельзя сказать, что идеологически она сдвинулась вправо. Та же самая партия год назад избрала своим лидером, наоборот, наиболее либерального кандидата и известного отщепенца Сигэру Исибу. Но наиболее правые избиратели этого не оценили: на выборах ЛДПЯ в третий раз за свою историю потеряла абсолютное большинство в парламенте, тогда как мелкая ультраправая партия «Сансейто», прежде имея только одного депутата, провела 15, а взгляды на мир у них примерно как у Такаити.

Таким образом, новое премьерство может оказаться ситуативным маневром. Вчера попробовали либеральный подход, сегодня националистический. Если популярность ЛДПЯ продолжит падать, попробуют что-нибудь еще.