После безрезультатной поездки к Дональду Трампу лидер киевского режима Владимир Зеленский позволил себе критически оценить роль Венгрии в переговорном процессе по урегулированию украинского кризиса.

«Мы говорим о мире в Украине, а не о выборах в Венгрии. Я не считаю, что премьер-министр, который везде блокирует Украину, способен сделать что-то положительное для украинцев или хотя бы что-то сбалансированное», — заявил журналистам Зеленский в понедельник, 20 октября.

Реакцию украинской стороны предугадать было несложно, но дело не только в ней. Предстоящий саммит между президентами России Владимиром Путиным и США Дональдом Трампом в Будапеште, анонсированный после телефонных переговоров 16 октября 2025 года, является событием, выходящим за рамки обычной дипломатии.

Готовность Венгрии выступить площадкой для столь значимых переговоров о мирном урегулировании украинского конфликта, несомненно, логически вытекает из всей внешнеполитической активности Виктора Орбана, того самого «премьер-министра, который везде блокирует Украину».

Но даже от Зеленского не ускользнул тот факт, что за готовностью принять российско-американский мирный саммит стоит сложная многослойная стратегия, направленная прежде всего на решение внутриполитических задач Орбана и укрепление его пошатнувшихся позиций в преддверии парламентских выборов 2026 года.

Этот «венгерский гамбит» представляет собой яркий пример того, как национальные интересы, личные амбиции лидера и геополитические реалии переплетаются, формируя уникальный сценарий.

Вызовы для Орбана

С 2010 года Виктор Орбан и его партия «Фидес» последовательно укрепляли свою власть в Венгрии, трансформируя страну в то, что он сам называет «нелиберальной демократией».

Этот процесс часто сопровождался критикой со стороны Европейского союза относительно соответствия демократическим стандартам и верховенству закона.

Однако, несмотря на кажущуюся стабильность и длительное доминирование, внутриполитическая ситуация в Венгрии переживает период турбулентности. «Нелиберальная модель» Орбана, послужившая образцом для многих правых политических сил Европы, начинает давать сбои из-за экономического кризиса. Растёт недовольство избирателей, которые подверглись влиянию серьезной выверенной информационной кампании главного оппонента — Петера Мадьяра

Недавние опросы общественного мнения показывают значительное падение популярности «Фидес» и самого Орбана. Появление нового оппозиционного лидера, Петера Мадьяра, бывшего инсайдера «Фидес» и некогда видного представителя правящей элиты, стало серьезным вызовом.

Мадьяр, который позиционирует себя как альтернатива и Орбану, и традиционной оппозиции, по некоторым данным, опережает правящую партию на 15 пунктов среди определившихся избирателей.

Это представляет собой самое серьезное испытание для Орбана за последние 15 лет его правления.

Ослабление традиционных механизмов контроля над медиа, которые ранее обеспечивали «Фидес» информационное доминирование, создают беспрецедентное давление на Орбана. Его стратегия «геополитического лавирования» становится все менее устойчивой, хотя и имеет определенные успехи.

В этих условиях, когда до парламентских выборов 2026 года остается менее полугода, премьер-министру крайне необходим мощный информационный повод, способный отвлечь внимание от внутренних проблем, консолидировать электорат и представить Венгрию в выгодном свете на международной арене, демонстрируя ее значимость как мирового игрока.

Геополитический маневр

Как стало известно на выходных со слов спикера Белого дома Кэролайн Левитт, выбор Будапешта площадкой для российско-американских переговоров на высшем уровне был сделан мамой корреспондента леволиберального издания Huffington Post.

Если же говорить серьезно, то очевидно, что это решение является квинтэссенцией многолетней стратегии Виктора Орбана, которую можно охарактеризовать как «баланс на грани».

Орбан последовательно выступает за мирное урегулирование конфликта на Украине, критикует поставки вооружений Киеву и блокирует антироссийские санкции ЕС.

Эта позиция, идущая вразрез с общеевропейским консенсусом, теперь приносит свои дивиденды, позволяя Венгрии позиционировать себя как уникального посредника между Востоком и Западом, а Орбану — как важного актора на международной арене.

Ключевым фактором, сделавшим Будапешт возможной площадкой для переговоров, стало решение Венгрии выйти из Международного уголовного суда (МУС) весной 2025 года.

Этот шаг, освободивший страну от обязательств по исполнению ордеров МУС, включая ордер на арест российского президента, демонстрирует долгосрочную стратегию Орбана по созданию независимого внешнеполитического пространства.

В этом пространстве Венгрия может действовать, не оглядываясь на международные правовые институты, которые могли бы помешать ее дипломатическим инициативам, и предлагать себя в качестве нейтральной территории для сложных переговоров.

Проведение такого саммита значительно повышает международный престиж Венгрии и лично Виктора Орбана. Он получает возможность предстать перед своим электоратом и мировым сообществом как влиятельный государственный деятель, способный оказывать воздействие на глобальные процессы и выступать в роли миротворца.

Это также позволяет Орбану эффективно отвлечь внимание от постоянной критики со стороны ЕС по вопросам демократии и верховенства закона, переключив фокус на его роль в урегулировании одного из крупнейших международных кризисов.

Исторические параллели и уроки

Помимо личной неприязни к Орбану, который, в отличие от большинства прочих западных лидеров, отказывается смотреть на мир сквозь призму украинских интересов, Зеленский напомнил и о том, что не в пользу Будапешта якобы говорит и «негативный исторический опыт».

И действительно, позиционирование Венгрии как нейтрального посредника в условиях конфронтации между крупными державами имеет свои исторические корни, напоминая о стремлении малых государств к балансированию между блоками в периоды холодной войны, чтобы обеспечить собственную выживаемость и влияние.

В этом контексте стоит вспомнить Будапештский меморандум 1994 года.

На Украине вокруг этого документа сложилась целая мифология. Якобы страна отказалась от собственного ядерного оружия в обмен на признание ее суверенитета и территориальной целостности.

В реальности же текст меморандума иначе расставляет акценты. Официальное наименование документа — «Меморандум о гарантиях безопасности в связи с присоединением Украины к Договору о нераспространении ядерного оружия» — уже содержит в себе последовательность событий. От ядерного оружия Украина отказалась не подписав «Будапештский меморандум», а присоединившись к соответствующему международному договору.

Никаким собственным арсеналом бывшая союзная республика не обладала. На ее территории лишь размещались элементы советской ядерной триады. И главным инициатором ликвидации этого арсенала был Вашингтон, справедливо полагавший, что в такой стране, как Украина, эффективный контроль за оружием массового поражения невозможен.

Документ был частью той архитектуры безопасности, которая была отражена в обещаниях западных лидеров не расширять НАТО на восток и во внеблоковом статусе Украины, прописанном в ее декларации о суверенитете.

Уже к началу 2000-х годов все эти принципы утратили актуальность.

Что же касается духа и буквы документа, под которым стоят подписи лидеров РФ, США и Великобритании, то в первом же пункте подписанты обязуются «уважать независимость, суверенитет и существующие границы Украины». Любому, кто знаком с новейшей историей Украины, известно огромное множество фактов циничного вмешательства во внутренние дела этой страны со стороны США, а в последние годы еще и Великобритании.

Эти вмешательства имели далеко идущие разрушительные последствия как для самой Украины, так и для всего международного сообщества. Нейтрализация как самих этих последствий, так и их фундаментальных первопричин и составляет суть повестки российско-американских переговоров.

Конечно, можно усмотреть определенный символизм в выборе венгерской столицы для встречи лидеров России и США.

Виктор Орбан на днях заявил о том, что Венгрия — единственная страна в Европе, которая «идёт путем мира». Суть этого пути как раз и заключается в фундаментальном отказе от конфронтации с Россией и прагматичном сотрудничестве с ней.

Западные лидеры, склонившие ослабленную Россию 1990-х к подписанию Будапештского меморандума, на словах демонстрировали приверженность именно этим принципам. Однако дальнейшие шаги западных элит привели мир к нынешнему кризису.

Исходя из этого Будапешт кажется вполне подходящим местом для того, чтобы нынешний президент США вновь встал на «путь мира» в отношениях с Россией.

Игра на повышение

Саммит в Будапеште — это не просто дипломатическая встреча, а тщательно продуманный политический ход Виктора Орбана, демонстрирующий его политическое мастерство.

Используя уникальное геополитическое положение Венгрии и свою неортодоксальную внешнюю политику, Орбан стремится достичь двойной цели: укрепить свои пошатнувшиеся внутренние позиции в условиях экономического кризиса и растущего недовольства, а также повысить международный статус Венгрии.

В условиях снижающейся популярности и приближающихся выборов Орбан стремится представить себя как незаменимого лидера, способного обеспечить Венгрии значимое место в мире и защитить ее интересы в сложной международной обстановке, даже если это означает конфронтацию с традиционными союзниками по ЕС.

Такой ход является ярким примером того, как внутренняя политика и личные амбиции лидера могут переплетаться с большой геополитикой, создавая сложные и многослойные причинно-следственные связи.

Успех этой стратегии будет зависеть не только от исхода самого саммита, но и от того, насколько эффективно Орбан сможет конвертировать внешнеполитические достижения во внутреннюю поддержку, убедив венгерских избирателей в своей незаменимости и способности вести страну через бурные воды современности.