На днях на одной из центральных улиц Тегерана был публично казнен Рузбех Вади — иранский учёный-ядерщик, завербованный израильской разведкой для подрывной работы.

Вади стал одним из восьми «агентов влияния Тель-Авива», в отношении которых с начала 2025 года была избрана высшая мера, — но первым представителем интеллектуальной элиты и, что важнее, первым физиком-ядерщиком в этом списке.

«Прецедент Вади» поставил власти Ирана перед выбором — либо продолжить торопливо раскручивать «шпионский клубок», ведущий в научное сообщество, либо временно сделать вид, что «вопрос закрыт».

Вращался в нужных кругах

Несмотря на сравнительно молодой возраст и статус всего лишь аспиранта, Вади вел активную научно-исследовательскую работу, вращаясь в высших интеллектуальных кругах и водя знакомства со светилами ядерной отрасли страны.

Начиная с 2012 года его научные работы, написанные в том числе в соавторстве с крупными специалистами, печатались в ведущих журналах республики. Исследовательский центр Университета Амиркабир, к которому был прикреплён Вади, регулярно выделял ему и ещё нескольким коллегам большие гранты на проведение изысканий в области ядерной инженерии.

Помимо этого, Вади трудился исследователем в Организации по атомной энергии Ирана — ключевой структуре, отвечающей за реализацию ядерной программы страны. Он тесно взаимодействовал с МАГАТЭ и часто выезжал за границу в научные командировки как представитель интеллектуальной элиты.

Доподлинно неизвестно, когда именно иранский ядерщик был завербован Израилем и что послужило главным стимулом. Иранские медиа приводят разные мотивы — от острой нужды в деньгах до неразделённой любви.

Однако все сходятся в одном — Вади минимум пять раз встречался с израильским куратором в Европе, информируя собеседника о состоянии иранской ядерной отрасли, работе ключевых обогатительных заводов и настроениях в рядах ученых. Вознаграждение за работу получал в криптовалюте.

Кроме того, в качестве своеобразного «бонуса» израильтяне вставляли ссылки на работы Вади в статьи для европейских журналов, поднимая ему общую цитируемость и обеспечивая тем самым укрепление международного авторитета ученого.

Тайная операция

В начале июня Вади получил от израильских кураторов самое крупное задание — выявить местоположение ряда коллег по цеху.

Разумеется, его собеседники не стали раскрывать истинную цель задания, списав внезапный интерес на стремление «держать руку на пульсе», а также на опасения, что один из иранских учёных якобы планировал в скором времени перебраться в Пакистан и устроиться работать там в ядерный сектор.

Израильтяне настоятельно попросили Вади проверить эту информацию, чтобы убедиться, что слухи не соответствуют действительности.

В обмен на выполнение этого поручения аспиранту были обещаны израильский паспорт, крупное финансовое вознаграждение и помощь в бегстве из Ирана на случай, если контрразведка попытается задержать его по горячим следам. На выполнение задачи аспиранту дали около недели.

И здесь Вади проявил смекалку: под предлогом подготовки новой статьи связался с интересующими его персонами и предложил провести личные встречи, выразив готовность «приехать в любую точку», чтобы не утруждать собеседников.

Известно, что таким образом Вади смог «подсветить» как минимум троих иранских ядерщиков, которые впоследствии были убиты израильтянами в рамках спецоперации «Нарния» по точечной ликвидации учёных противника.

Однако сбежать из страны израильский агент так и не успел. После того как июньская операция «Львиная сила» против иранских ядерных объектов пошла не по плану и Тегеран развернул по всей стране облавы на подозрительные личности, израильская разведка «Моссад» сосредоточилась на эвакуации кадровых сотрудников и заброшенных на вражескую территорию коммандос.

А когда иранским силам ПВО удалось сбить несколько бомбардировщиков противника, головной болью разведки стало ещё и спасение выживших пилотов прежде, чем их настигнут разъярённые местные жители. Заниматься в таких условиях вывозом лоялистов израильским спецслужбам оказалось просто некогда.

Вади был арестован спустя несколько недель после выполнения последнего израильского поручения. Он пытался купить за криптовалюту поддельные документы у менялы, которым оказался сотрудник Корпуса стражей исламской революции под прикрытием.

Впрочем, как выяснилось в процессе, под колпак аспирант попал раньше, когда в руки иранских спецслужб попал архив переписок работавших в Иране инспекторов МАГАТЭ с израильскими дипломатами, в котором содержались установочные данные на часть ядерщиков.

Письма Вади также были найдены в архивных рассылках, но улики против него имели косвенный характер, и с задержанием было решено повременить. До момента, пока аспирант не попытался сбежать из страны с подложными документами и не выдал себя с головой.

«Высшие цели»

На допросах Вади твердил, что пошел на сотрудничество с Израилем не из корыстных побуждений, а лишь стремясь предотвратить появление у Тегерана атомной бомбы.

По мнению аспиранта, гипотетический ядерный арсенал не стал бы спасением для страны, а лишь загнал бы её в ещё большие рамки и превратил бы в международного изгоя. Что в перспективе полностью убило бы национальную научную школу.

Но объяснить, стоило ли ради этого лишать жизни коллег по цеху, задержанный так и не сумел.

Судебный процесс был быстрым. Иранская военно-полевая «тройка» присудила предателю высшую меру, и уже на следующий день приговор был приведен в исполнение.

Интересно, что в один день с Вади был казнен Мехди Аскарзаде, обвиненный в работе на террористическое подполье. Таким образом, официальный Тегеран публично подчеркнул, что не видит разницы между радикалами и агентами влияния других государств и относится к ним одинаково негативно.

Казнь Вади породила волну пересудов в иранском обществе. Мысль, что в самую защищённую отрасль смог проникнуть предатель, оказалась слишком неожиданной для населения. Консервативные лидеры мнений стали в один голос требовать проверить и других ядерщиков на лояльность и благонадежность. На случай, если в их рядах ещё остаются подобные «Вади».

Это поставило официальный Тегеран перед сложным выбором. С одной стороны, ядерщики всегда находились в стране на особом положении и были обласканы вниманием властей. И любая попытка провести чистки в их рядах может спровоцировать отток кадров из отрасли, что очень невыгодно в условиях, когда Иран развивает свою программу практически сольно.

С другой стороны, закрыть вопрос одной лишь казнью Вади было бы неосмотрительно: израильтяне редко делают ставку только на одного «крота», особенно в таких чувствительных отраслях, как ядерная сфера. А значит, среди интеллектуальной элиты Ирана по-прежнему могут оставаться агенты Тель-Авива. И их игнорирование сейчас чревато кратно большими потерями в будущем.