[«Своя пора: часы прилива - часы отлива»**] Британия пустеет: коренные жители уезжают из страны, уступая место мигрантам / news2.ru

[«Своя пора: часы прилива - часы отлива»**] Британия пустеет: коренные жители уезжают из страны, уступая место мигрантам

отметили

человек

[«Своя пора: часы прилива - часы отлива»**] Британия пустеет: коренные жители уезжают из страны, уступая место мигрантам

Сегодня каждый 25-й житель Британии — мигрант, приехавший сюда в последние четыре года. Между тем, многие коренные жители покидают страну, которая стала для них чужой, пишет The European Conservative. Издание рассказывает историю одного из британцев, решившихся на отъезд.

Несколько дней назад, прогуливаясь по улице нашего городка, я увидел, как у обочины остановилась машина, и мужчина крикнул: «Привет, старина!»

Это был Мэтт — парень, который в прошлом году делал нам патио. Мэтт относится к тому типу британцев, которыми страна должна гордиться. Рабочий класс, квалифицированный трудяга, зарабатывающий честные деньги и любящий родину как саму жизнь. Умен, силен и всегда готов прийти на помощь. Когда он не работает, чтобы обеспечить жену и детей, и не заботится о них на отдыхе, то отстреливает из пневматики крыс, пытающихся пробраться на окрестные фермы. Грози Британским островам опасность, он бы одним из первых встал на их защиту.

Мы разговорились о том, как он живет после того, как клал у нас во дворе плитку.

— Работы больше нет, — посетовал Мэтт.

— Серьезно? — удивился я.

— У людей нет денег, — ответил он. — А у нас — заказов. Не потому что людям больше ничего не нужно, а потому что они обеднели.

— И что ты будешь делать, если ничего не изменится? — спросил я.

— Думаю в следующем году уехать из страны, — ответил он.

Жена Мэтта родом из Восточной Европы. Она любит Англию так же сильно, как он, потому и переехала сюда больше десяти лет назад. Но теперь, по его словам, они оба утратили ощущение того, что живут в Англии. «Страну заполонили чужаки», — говорит он. В городке Лутон неподалеку больше 26 мечетей (только официальных). Растут преступность и антисоциальное поведение.

Семью Мэтта буквально душат ипотека, счета, стоимость продуктов, страховка и общий рост цен. Он чувствует себя раздавленным и чужим на собственной земле.

Будучи самозанятым, он каждые полгода отдает налоговикам все сбережения. При этом все очевиднее тот факт, что деньги эти тратятся впустую. Мэтт возмущается, что нелегальных мигрантов селят в отелях по всей стране, а система здравоохранения разваливается, но при этом тратит оставшиеся силы на «операции по смене пола», или, как выражается Мэтт, «отрезание причинных мест».

Разговор неизбежно переходит на то, что сегодня у всех на слуху: банды мигрантов, насилующих и пытающих людей, и аресты тех, кто пишет «политически некорректные» твиты, вроде Люси Коннолли (Lucy Connolly, жена члена окружного совета Нортгемптоншира, была задержана в августе 2024 г. за «антимигрантский» пост в соцсетях, приговорена к 31 месяцу тюрьмы, — прим. ИноСМИ).

«Почему я считаюсь “крайне правым” за то, что злюсь на мигрантов, которые насилуют детей?» — риторически вопрошает Мэтт.

Больше половины самозанятых из числа его знакомых уже уехали. Кто в Австралию, кто в Польшу, один — в Венгрию. «Там нет этого бесконечного ЛГБТ*-ЁПРСТ-бреда. Детям там лучше», — говорит он.

По данным The Daily Telegraph, с приходом к власти лейбористов каждые 45 минут страну покидает один миллионер. И это серьезная проблема: если создающие рабочие места богачи уедут, обеспечивать тех, кто не сможет найти работу, и содержать тех, кто вообще ее не будет искать, придется государству. А значит, налоги вырастут еще сильнее.

Исход богатых — это плохо, но страна теряет и квалифицированных рабочих вроде Мэтта. Коренных британцев вытесняют из собственной страны, к которой они (как ни крути) привязаны, но привязанность к семьям на поверку оказывается сильнее.

Эти люди — не расисты и не ксенофобы. Сам Мэтт женат на иммигрантке. Но она интегрировалась. Так бывает: люди приезжают, работают, вносят вклад в общество. Но так случается все реже и реже. Провал интеграции виден не только в Лутоне и Брэдфорде, но и крупнейших городах страны — Лондоне с Бирмингемом.

Премьер-министр Кир Стармер был прав, когда заявил, что мы становимся «островом незнакомцев», но ни одного конкретного решения при этом не предложил. Конечно, не везде его вина: действия Британии по всем направлениям продолжает сковывать связь с ЕСПЧ. Любой разумный лидер инициировал бы процесс выхода из-под юрисдикции Страсбурга.

Каждый 25-й житель Британии приехал сюда в последние четыре года. При таких темпах страна ежегодно принимает население Бристоля. Если миграция так и продолжится, к 2029 году прибавятся еще 2 млн. И это только официальные цифры, тогда как реальность может оказаться куда хуже. Местное население беднеет, оно деморализовано, уязвимо и чувствует, что политический класс их ненавидит. Это ощущение растет с каждым годом.

У всех великих королевств есть свой жизненный цикл. В Соединенном Королевстве налицо симптомы угасания. Острова останутся, но населят их другие люди с другой культурой. Так бывало и раньше, но теперь все иначе: Британия изменится не через естественное развитие, а через разрыв, то есть исход коренного населения с заменой его людьми со всего света, которые практически не имею связи с этой землей, ее историей и друг с другом.

Избежать этого хаоса можно только посредством борьбы. Будем надеяться, что демократические институты позволят вести ее с помощью голосований и законов, а не чего-то куда менее желательного.

Себастьян Морелло (Sebastian Morello)

* Движение ЛГБТ признано экстремистским и запрещено в России

** МЕЛКАЯ ФИЛОСОФИЯ НА ГЛУБОКИХ МЕСТАХ

Маяковский Владимир

Превращусь
не в Толстого, так в толстого,—
ем,
пишу,
от жары балда.
Кто над морем не философствовал?
Вода.

Вчера
океан был злой,
как черт,
сегодня
смиренней
голубицы на яйцах.
Какая разница!
Все течет...
Все меняется.

Есть
у воды
своя пора:
часы прилива,
часы отлива.
А у Стеклова
вода
не сходила с пера.
Несправедливо.

Дохлая рыбка
плывет одна.
Висят
плавнички,
как подбитые крылышки.
Плывет недели,
и нет ей —
ни дна,
ни покрышки.

Навстречу
медленней, чем тело тюленье,
пароход из Мексики,
а мы —
туда.
Иначе и нельзя.
Разделение
труда.

Это кит — говорят.
Возможно и так.
Вроде рыбьего Бедного —
обхвата в три.
Только у Демьяна усы наружу,
а у кита
внутри.

Годы — чайки.
Вылетят в ряд —
и в воду —
брюшко рыбешкой пичкать.
Скрылись чайки.
В сущности говоря,
где птички?

Я родился,
рос,
кормили соскою,—
жил,
работал,
стал староват...
Вот и жизнь пройдет,
как прошли Азорские
острова.

3 июля 1925, Атлантический океан