Российская экономика продолжает на всех парах пикировать в демографическую яму. За январь-ноябрь прошлого года естественная убыль населения в стране ускорилась на 43% и составила 285,7 тысячи человек, сообщил Росстат.

Хотя смертность удалось сократить на 29,1 тысячи человек, темпы падения рождаемости оказались выше вчетверо (116,3 тысячи человек).

В целом по стране число родившихся превысило число умерших в 1,2 раза, но на уровне регионов статистика по-прежнему близка к демографической катастрофе: в 32 субъектах умирает людей в 1,5-2 раза больше, чем рождается.

Этот процесс не в силах компенсировать даже гигантский приток мигрантов, который в прошлом году ускорился вдвое: за 11 месяцев в Россию приехали на заработки 259,4 тысячи человек против 119 тысяч за тот же период 2018-го.

В результате общая численность населения сокращается второй год подряд — на 35,6 тысячи человек (146,7 млн на 1 января).

Экономически активная часть сжимается еще быстрее. За 2019 год численность рабочей силы в целом по стране сократилась на 792,2 тысячи человек, сообщило Минэкономразвития в докладе «Картина деловой активности» за январь.

В среднем каждый месяц экономика теряет 66 тысяч рабочих рук. Именно сжатием рабочей силы, на которую давит стремительное старение населения, объясняется снижение официальной безработицы, которая, согласно Росстату, обновляет исторические минимумы — 4,6% (против 4,8% год назад).

На деле численность занятых в экономике также резко падает — на 598,6 тысячи человек за год. Но это все же медленнее, чем скорость, с которой тает экономически активное население. Разница — 193,7 тысячи человек за 12 месяцев — и есть сокращение безработицы, о котором рапортует Росстат.

«Сокращение предложения трудовых ресурсов оказало поддержку динамике заработных плат», — пишет МЭР: за январь-ноябрь зарплаты выросли на 7,2% в номинальном выражении и 2,5% — в реальном, то есть с учетом инфляции.

«При этом, в отличие от предшествующего года, когда на динамику заработных плат оказывало влияние выполнение обязательств по повышению оплаты труда отдельным категориям работников бюджетной сферы, в 2019 г. опережающий темп роста заработных плат наблюдался во внебюджетном секторе», — объясняет МЭР.

Российская модель рынка труда радикально отличается от западной, это заметно с начала 1990х, говорит директор Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Татьяна Малева.

«В то время как в большинстве стран мира компании сокращают производство и численность персонала во времена экономических потрясений, в России, опасаясь обострения социальной напряженности, все участники рынка ведут себя совершенно иначе. Вместо того, чтобы увольнять неэффективных работников, работодатели предпочитают снижать заработную плату», — рассказывает Малева.

«Кроме того, российский рынок труда прибегает к системе скрытой безработицы, при которой работников переводят на сокращенную неделю, отправляют в неоплачиваемый отпуск или уменьшают их часы и темпы производства, — продолжает она. — Рабочие с радостью принимают эту систему, а все из-за небольшого количества реальных альтернатив — риск не найти новую работу пугает людей даже в крупных мегаполисах».

«Государство также вполне удовлетворено таким поведением работодателей и работников, так как это гарантирует, что никогда не будет большого притока людей, ищущих пособия по безработице в России», — резюмирует эксперт.