Продолжается непростое дело протоиерея Николая Стремского и его Свято-Троицкой Симеоновой обители милосердия. Митрополит Оренбургский и Саракташский Вениамин (Зарицкий) после ареста Николая Стремского назначил в обитель нового священника и что же обнаружил священник и, естественно, епархиальное управление? Долги! Пресс-служба Оренбургской епархии сообщает:

Федеральная налоговая служба 17 декабря в связи с неуплатой налогов приостановила операции по счетам религиозной организации. Все денежные средства, которые поступают на расчетный счет, в первую очередь идут на погашение налоговой задолженности.

Кроме этого долги перед ресурсоснабжающими организациями обители милосердия составили около 300 тысяч рублей – сообщает вездесущая пресс-служба епархиального управления.

О какой неуплате налогов идет речь, разве Православная Свято-Троицкая Симеонова обитель милосердия не является некоммерческой организацией, разве три храма, входящие в ее состав уплачивают налоги? Естественно, нет, но какое дело до правды тем, кто заранее обвинил Николая Стремского во всех грехах? Епархиальное управление Оренбургской епархии заведомо озвучивает ложь, явно указывая на то, что в обители милосердия не производится никакой деятельности, так как правоохранители потребовали от ФНС и представителей ЖКХ заблокировать все счета обители, проводя проверку средств, поступавших на дела милосердия. Любопытно, откуда взялась сумма в размере 500 млн. рублей, арестованная на счетах обители милосердия, ведь само дело, находящееся в производстве СК засекречено? Стало быть, это фейк! Возникает весьма интересный вопрос к митрополиту Оренбургскому и Саракташскому Вениамину: если счета заблокированы и нечем платить за коммунальные услуги, то как будут жить зимой дети, престарелые и монахини в Сименовой обители? Ответ весьма прост: никак! Уже сегодня из обители Николая Стремского уволились многие работники, так как заработная плата не платится с сентября месяца после того, как арестовали настоятеля. Митрополиту Вениамину (Зарицкому), судя по всему, нет никакого дела до самой обители, до ее насельников и престарелых людей, которые завтра окажутся на улице, но, хотя бы богослужения ведутся в Царьграде Николая Стремского?

О самом митрофорном протоиерее Николае Стремском: содержится не просто в СИЗО, а в карцере – подвальном каземате без окон и с постоянной сыростью на стенах, от чего произошли обострения прежних хронических заболеваний, причем настолько серьезно, что Николаю Стремскому сделали операцию на кишечнике и буквально на следующий день снова бросили в карцер. В отдельно взятой Оренбургской области происходят репрессии на уровне 1937 года по отношению к священнику – пытки операциями и их последствиями, неоказанием помощи и созданием условий для ухудшения положения тяжело болеющего священника. Цель нынешних репрессии, сродни НКВД – убить протоиерея Николая Стремского в застенках, ведь секретность дела подразумевает не только преступные игры с законом, но и стремление уничтожить того, кто посмел иметь собственное суждение, того, кого любят и уважают простые люди, в отличие от прежнего губернатора Оренбурга Юрия Берга, создавшего настоящую преступную среду в области. Адвокаты, защищающие Николая Стремского ангажированы властями: судебными органами и прокурорами Оренбургской области, следовательно, они сделают все для того, чтобы священник получил максимальный срок за несовершенные преступления. Где основатель Царьграда К.Малофеев, обещавший помощь арестованному священнику, но так и не пожелавший помочь оренбургскому Царьграду Стремского – хотя бы детям, насельникам обители и престарелым людям, содержащимся в этой обители милосердия, но оставленных без средств по прихоти тех, кто заказал это судилище? Никого нет!

Ясно главное – из протоиерея Николая Стремского пытаются выбить информацию на одного из нефтянников – жертвователей обители милосердия, вполне возможно, что речь идет об очень высоких фигурах, входящих в главные российские нефтяные и газовые компании, ведь Николай Стремский обращался с просьбами ко многим нефтяным олигархам и получить информацию об их акциях через обитель милосердия – уход от налогов с благотворительными целями значительных сумм, не облагаемых налогами – крайне важно для Следственного Комитета и тех, кто заказал это расследование. Кроме того, не исключается интерес к зарубежным контактам Николая Стремского, среди которых может быть даже Мальтийский орден, известный своими благотворительными акциями, особенно по отношению к детям. Так или иначе, пытки в СИЗО, доведение священника до смерти во время следствия – эта порочная практика началась не с дела юриста Магницкого, а была создана в начале 30-х годов прошлого века, когда в деле «Весна» были расстреляны настоящие патриоты России, служившие не Советской власти и Красной армии, а спасению Родины от интервентов. Методы «красного террора» ВЧК перешли по наследству к НКВД, где подчиненные Г.Ягоды творили суд скорый и жестокий, с особым изощрением пытая священников. Ныне их последователи – заплечных дел мастера продолжают традиции красных палачей, вырубая русские корни православной Церкви в России, калеча детские души и предостерегая других священников заниматься детскими проблемами в России. На Украине – можно, в России – нельзя!

Поразительно то, что с высоких трибун раздаются речи о необходимости всемерно поддерживать семейные ценности, укреплять институты материнства и детства, создавать условия для чадорождения, но в действительности все происходит с точностью до наоборот: чиновники презрительно относятся к многодетным семьям, пеняя им на то, что они так много рожают детей, а потом ходят и просят. Разве многодетные семьи просят у чиновника? Нет, они просят у государства, фактически, у самих себя, ведь многонациональный народ России является его единственным источником власти, согласно Конституции 1993 года. Но чиновник, добившийся своего положения всеми правдами и неправдами, стоит боевым кораблем на страже его, чиновника, взгляда на жизнь, а не государственных решений, принимаемых в правительстве Российской Федерации. Абсолютно то же самое происходит в Русской Православной Церкви, где чиновники от архиереев, подражая чиновникам во власти, стоят на пороге своих епархиальных управлений только с одной целью утверждения собственной власти. Если бы было иначе, то Свято-Троицкая Симеонова обитель милосердия существовала бы и доныне, а не была бы брошена на произвол судьбы. Такие действия чиновников, следователей, судей, прокуроров, митрополитов выхолащивают из русского народа саму идею жертвенности, переводят священников в разряд не духовных пастырей, готовых душу свою положить за овец, а простых требоисполнителей: без инициативы, без веры и без желания что-либо совершить важного в своей жизни. Требоисполнителю абсолютно безразлично, где он будет трудиться, нет ему дела и до прихожан, общины и вообще до Церкви, которая стала уделом только архиереев, а не всего Тела Христова. Господь долготерпит, но Суд Его страшен. Опомнитесь!