Ксения Ожинскаяодна из тех, кто последним покинул поселок Ушаковское (остров Врангеля). Ксения много лет живет на другом краю страны, но мечтает однажды снова побывать на острове детства. Попробуйте увидеть недалекое прошлое (а, возможно, и будущее) арктической Земли ее глазами.

«Я родилась на острове Врангеля и прожила там 12 лет с родителями. Они были полярники, это была гордость, как космонавты! При нас этот потрясающий остров жил, кипел, а ближе к 90-м, когда стало понятно, что веет ветер перемен, остров закрыли в связи с тем, что случился развал СССР, и прекратилось финансирование. Исследования сворачивались, страна в раздрае была. Мой папа оканчивал Ленинградское Арктическое училище, которое было в Константиновском дворце, оно было закрыто в 91-ом году. Теперь там президентская резиденция. А это был единственный вуз в стране, которой готовил полярников для Арктики и Антарктики.

В Полярной экспедиции на Врангеля было человек 50-70. У меня родители по два года работали, и на полгода возвращались в Подмосковье к родственникам специальной депешей, в которой было написано, что они – не тунеядцы: ведь была статья, что нельзя идти посреди рабочего дня по улице и бездельничать. Плюс у них была справка, что они – сотрудники заповедника, и проводят определенные исследования. Им в то время деньги безумные платили. Папа всегда говорил, что не только детям, внукам останется. Но 90-е настали, и даже рабочий стаж — год за два — Ельцин убрал, и все полярники были в шоке. Потому что до этого, отработав 15 лет, ты выходил на пенсию в 35 лет, и с деньгами. А получилось, что 15 лет морозили попу на благо страны, и ни денег, ни пенсии нет. Судились долгое время, и без толку. И мои родители, и все остальные, еле-еле оттуда ноги унесли. Даже ледоколы, которые плавали каждые две недели, практически перестали ходить. А остров был секретный, просто так не уедешь оттуда. После дефолта мы остались с копейками, папа из физиков в торгаши попал, первое время хватались за любую работу.

Сейчас я бы попыталась туда попасть – несколько лет назад мне говорили, что у меня есть преимущество как у уроженки острова Врангеля, что я могу съездить бесплатно, — но на членов моей семьи это не распространяется. Возможно, это утопия и такой льготы для уроженцев уже нет. А мне бы очень хотелось показать детям мою родину. Путевка на кругосветные корабли стоит около 700 тыс. рублей с человека за 10-15 дней. Огромная сумма! Это тур по Чукотке, с остановкой в каждом месте по два-три дня. А зачем мне этот диковинный тур, в котором нужно в каютах ночевать? Вертолет стоит баснословных денег, плюс летная погода должна быть. Помню, когда мы в Магадане, Певеке или на мысе Шмидт сидели, ждали погоду, были бури, бури, бури, потом бац! – тишина, и в этот момент в аэропорту вертолет или самолет заправляется, хватает пассажиров и вперед. Мы с братом все время спрашивали: ну когда же к бабушке, к теплу, к солнышку? Тогда нам, как всем детям, хотелось качелей, деревьев, цветов, дачи.

источник: eastrussia.ru

Почти всех чукчей с Врангеля переселили в 90-е, а в 2003-м году мою одноклассницу Василину Альпаун, которая оставалась там одной из последних, съели медведи. В пурге она их не увидела. Ей было 25 лет… Теперь никого из наших там не осталось, всех разбросало по свету. На Врангеля задержался один чукотский шаман, которого все звали Рымтымтумги. Он ни в какую не хотел уезжать! Шаманил много лет, предсказывал погоду, бубном разгонял тучи. Ему привозили газеты, у военных он все брал, менял. Я не представляю, как он там. (Рымтымтумги, он же Григорий Каургин, чукча с индейскими корнями до сих пор живет на острове Врангеля, работает дизелистом на метеостанции — прим. ред.).

Вообще чукчей третировали в советское время, давали русские имена, детей отправляли после третьего-четвертого класса в интернат в Магадане. Мамы-чукчи даже приходили бить окна полярникам. А у них своя культура, свои имена были особенные. Вышивка бисером по шкурам, наши полярники часто ходили к ним меняться. У меня до сих пор дома стоят такие чудики — папа, мама и детки из моржовой кости, потрясающие работы! Но, к сожалению, в свое время к чукчам попала горячительная смесь под названием водка.

А помните, показывали несколько лет назад по телевизору, как военные на Врангеля бросили торпеду медведю в рот, когда он пришел на полярку? Вот так жестоко снимать, угорать, выкладывать. Я в шоке была. У нас такого цинизма никогда не было. А у нас была история, как мама пошла погулять с пятилетней дочкой рядышком с домом. В тот день был туман, практически не было видно океана и сопок. И она спустила дочку старшую с горки. А шел мимо медведь! Он, видимо, был не голодный, поел нерпы или моржа. Понюхал, ему понравился запах шубки, и он взял девочку за шкирку, подумав, что это медвежонок, и потащил за собой. Мама при мне ребенка отбивала, била медведя ремнем, выскочил полярник, и застрелил медведя. Его в то время тут же в наручники, в Магадан, судили бог знает сколько времени. В итоге оправдали. Вдумайтесь: и там и там зверь погиб, но причины очень разные.

У меня папа белых медведей кормил года три. Они к домику подходили, папа им с полубалкона оленьи ноги бросал, кости. Но такого, чтобы они постоянно ходили, не было. Зато появлялись медведицы. Дело в том, что когда рождалось трое медвежат, двоих мама выкармливает, а третьего никогда не сможет, не хватит ресурсов. Потому третьего медведицы всегда приводили к нам на полярку и оставляли насовсем, потому что знали, что там вкусности всякие, что там помогут. И у нас дома в детстве всегда были маленькие мишки, они у всех наших полярных семей периодически бывали. Связывались потом с материком, и их забирали в зоопарки. Звучит довольно жестоко, но, с другой стороны, такой медвежонок в природе 100% обречен. Мы периодически все кормили этих мишек, и третий медвежонок кочевал по разным квартирам. Правильнее сказать, по многоквартирным баракам, у нас был общий коридор, у каждого своя кухонка, типа коммуналки. Все было тепло, здорово, дружно. Для меня все эти камешки, льдины, моржи, пуночки, весь этот врангелевский быт – родное.

Это такой душераздирающий край. Я бы с удовольствием туда вернулась хотя бы на пару-тройку дней. Это другой мир, другое измерение. Сколько лет прошло, но если я увижу эти края, то буду плакать навзрыд. Там все было иначе, там люди душой чище, все открытые, добродушные, потому что север людей сплачивает. В больших городах нравится – не нравится человек — все, разошлись пути. Друзья, знакомые теряются, а на Врангеля поддержка. Остров – это особая любовь и особая боль, жаль что туда сейчас нет дорожки…

источник: eastrussia.ru

Сделали такой экзотикой на час, на день. Я думаю: а как сейчас выглядит остров? Да также, как 30 лет назад! Та же цветущая тундра, те же шикарные сопки, тот же красивый Северный Ледовитый океан. Природа суровая, но когда там побываешь, даже смотришь на ту же самую Болгарию, Турцию, всю эту муть, куда мы периодически ездим с детьми, смотришь на людей – суета сует. Все загорают, хвалятся отелями, яхтами, а вы попробуйте пожить на острове Врангеля, вот где экзотика! Вроде говорят, а что там делать? Да там столько всего интересного! У нас песцы приходили под окна, мы им открывали сгущенку, выкидывали эти банки, они лизали эту сгущенку, гагарки летали под окнами, ходили, как здесь воробьи или голуби. Это настолько за душу берет. Вот эту часть берега, на которой мы сейчас живем, это как парк, а когда попадаешь в суровые условия, то понимаешь моряков, которые бороздят моря из года в год и не хотят другой судьбы, потому что их тянет, и тянет страшно».