Вчера Соединенные Штаты сделали серьезную заявку на европейский газовый рынок. Министр энергетики Рик Перри подписал документы, согласно которым США поставят в Европу уже в 2020 году более 110 млрд кубометров газа в пересчете на тонны СПГ. Это немногим более половины всего газового экспорта Газпрома в Европу.



Естественно, что Штаты намерены выбить с рынка в первую очередь российский газ, и министр весьма определенно высказался в отношении именно газа из России, назвав его «дешевым, но ненадежным».

Надежность поставок — это безопасность транзита в первую очередь. Намек Рика Перри более чем очевиден: дешевый по стоимости, но рискованный в плане бесперебойности поставок российский газ — это угроза энергетической безопасности Европы. Естественно, за скобками остается вопрос о том, что именно США создают риски и угрозы на путях транспортировки российского газа — но это входит в условия уравнения. Газ — это политика, и неудивительно, что для продвижения своих экономических интересов США используют политические методы. В такой ситуации дорогой американский газ становится надежным, а значит — и более привлекательным.

Основным текущим препятствием на пути американского газа является позиция Германии. Газпром сумел серьезно коррумпировать германскую правящую верхушку — одно назначение бывшего канцлера Шрёдера на высокий пост в корпорации чего стоит. Кроме того, есть и объективные обстоятельства: Германия намерена повторить американский сценарий, который был реализован во время сланцевой революции: Штаты перенасытили свой энергетический рынок энергоносителями, защитив его, с одной стороны, от диктата производителей нефти и газа, с другой — обеспечив крайне низкие цены на энергию, что послужило базой для перезапуска всей американской экономики.

Европа тоже рассчитывает на перенасыщение своего рынка энергоносителями, что позволит существенно снизить цену на энергию и даст толчок к перезапуску уже европейской экономики. Для этого требуется много поставщиков с избыточным предложением. А уже Европа рассчитывает на свои способности к маневрированию для выстраивания балансов и формирования цен. Плюс, естественно, политические мотивы: европейцы отчетливо понимают риски зависимости от поставщиков важнейших стратегических товаров. Никто не забыл Мюнхенскую речь Путина, где он прямо предложил политический размен: включение российской элиты в европейскую и мировую в обмен на доступ к российским энергоносителям. Это шантаж, причем очень грубый, и такое выскочкам не прощают.

Поэтому Германия решает одновременно две задачи: дает возможность увеличить мощности инфраструктуры (тем более, за счет самого Газпрома), но при этом держит его на коротком поводке — ставя условия о продолжении украинского транзита и об ограничениях на пропускную способность Северного потока-2. Кроме того, именно европейцы сыграли значительную роль в позиции Турции по Турецкому потоку, который так и не смог стать конкурентом Южному газовому коридору ЕС, состоящему из трех трубопроводных систем: ТАНАП, Набукко и Трансадриатический трубопровод. Турки жестко отстояли Южный коридор, не дав Газпрому пробросить исходно заявленные три трубы Турецкого потока.

США рассчитывают к 2030 году удвоить свой экспорт в Европу, что фактически сравняет его с сегодняшним российским. Это будет означать лишь то, что цены на газ на европейском рынке упадут кратно, а объемы поставок из России в двадцатые годы начнут постепенно сокращаться. Двойной удар — и по цене, и по объему экспорта — может поставить Газпром, который и без того является чудовищно неэффективным, на грань коллапса. А это приведет к падению его рыночной стоимости и в конечном итоге продаже нашего достояния за сущие копейки. Видимо, тем самым американцам и европейцам. И это третья составляющая интересов как Германии, так и США в борьбе за европейский газовый рынок.