Играть на скрипках Страдивари — настоящее счастье
Изабелла Фауст, скрипачка

На левом берегу реки По в Северной Италии, в области Ломбардия, расположился небольшой городок Кремона. Чуть более 70 тысяч жителей. Райцентр по российским меркам. Собственно, он и есть «райцентр», по-итальянски. Кремона — административный центр провинции Кремона.

источник: ru2.anyfad.com
Antica Duomo в Кремоне

Кремона очень известное место, упоминаемое по разным поводам. Например, так называется жидкое мыло, разливаемое в пятилитровые цистерны. Cremona – вид гитары, даже несколько видов.

Кремона дала Италии немало выдающихся творческих личностей. Она родина художника Донато Крети, резчика по камню Джованни Бельтрами, композиторов Клаудио Монтеверди и Костанцо Порта.

Но всемирную известность Кремоне принесли не живописцы, кардиналы, актеры и режиссеры и даже не знаменитые музыканты, которых было очень немало. Нет.

Город скрипичных мастеров

Кремона — признанный мировой центр изготовления скрипки, «королевы оркестра». Делают (и делали) там и другие струнные инструменты. Но главное — скрипка.

В 1937 году в Кремоне основывается легендарная школа изготовления скрипок. Сейчас в городе работают около 100-150 скрипичных мастеров, суперпрофессионалов в своем ремесле. По одному на каждые 450-700 жителей. Надо думать, что это — наивысший показатель для какого-либо города. В Школе учатся 500 человек со всей планеты.

Кремона стала «скрипичной столицей» мира из-за большой тройке кремонских скрипичных искусников— Амати, Страдивари и Гварнери.

Ряд экспертов полагают, что благодаря почтенной семье Амати, скрипка впервые вошла в высший аристократический свет. Здесь не обошлось без коммерции. Около 1560 г. Король Франции Карл IX из династии Валуа разместил в мастерской Амати заказ на 24 скрипки для придворного оркестра. До наших дней из того набора дошел только один инструмент. Известен под именем «Карл IX».

Право создания скрипки в привычном для нас виде оспаривается двумя итальянскими домами: Амати и де Соло. Некоторые склоняются к версии, что отцом инструмента следует считать учителя Амати старшего (Андреа) Гаспаро Бертолотти.

Самый знаменитый представитель династии Амати — Николо (1596-1684). Николо — внук Андреа Амати, создавшего знаменитую Кремонскую скрипичную школу. Прославился не только изготовленными инструментами, но и своими учениками: Антонио Страдивари и Андреа Гварнери.

Николо Амати

А. Гварнери (1626-1698) обучается у Н. Амати с 15 лет (с 1641 г.). В 1655 году покидает мастерскую учителя.

Антонио Страдивари Кремонский

Культовой личностью в скрипичном деле, которую вспомнит почти каждый (даже очень далекий от музыкального мира), безусловно является Антонио Страдивари или Антонио Великий (1644-1737). И не только в скрипичном. Страдивари делал арфы, виолончели, альты и даже мандолины с гитарами. Одним словом — струнные.

портрет Страдивари в городском музее Кремоны

В ученичество к Н. Амати он попал еще в 13 лет. «Золотым веком» для Мастера стал период 1698-1725 гг. Скрипки, изготовленные в эти 27 лет ценятся очень высоко. Лучшим годом считается 1715-ый. Это Вершина Мастера. Всего, из под рук Антонио вышло около тысячи скрипок. До нас дошла только половина.

Вот уже около двухсот лет человечество бьется над разгадкой тайны Страдивари. Почему его скрипки дают столь совершенный звук, столь почитаемые скрипачами всех времен и народов? Почему Страдивари — лучший? Почему он?

Музыканты, химики, акустики, материаловеды и прочие физики, а также психологи и журналисты пытаются дать свое решение. Что только не обсуждали.

На первом месте — состав лака, которым покрыт инструмент. Многие думают, что если они сумеют точно вычислить его рецептуру, то скрипки «а-ля Страдивари» можно будет отгружать вагонами. Поиск структуры лака от Страдивари чем-то вполне напоминает опыты по созданию философского камня.

Далее — древесина. Существует устойчивой мнение, что все дело в климате того времени. Европа XVII – XVIII веков жила в условиях, так называемого «малого ледникового периода». Зимы длинны и суровы. Древесина прочна и плотна. Годовые кольца очень плотно прилегают друг к другу. Идеальный материал для струнных.

Еще одна тема — как долго срубленное дерево должно сохнуть, перед тем, как попасть в руки Мастера. Предполагалось, что Антонио использовал очень-очень сухую древесину. 60-70 лет после рубки. Недавние физические исследования развенчали эту гипотезу. Вердикт современных специалистов — материал лежал «на складе» (в поленнице) 15, максимум 20 лет.

Есть суждение, что «никакой тайны нет, но есть мастерство». Просто Страдивари любил свою работу, был крайне любознательным и не боялся экспериментов и новаций. Антонио не выпускал идеальные изделия. Немецкий физик, специалист по акустике музыкальных инструментов Мартин Шлеске говорит, что для звука безупречность губительна.

скрипка Страдивари из коллекции Мадридского королевского дворца

У каждой скрипки Антонио Великого своя изюминка — неравномерное лаковое покрытие, неровные слои дерева на деках. «У каждой скрипки свой характер, он может нравится и не нравится», — заявляет скрипачка Анн Софи Муттер.

Каждая скрипка резонирует только ей присущим образом. Все восемьдесят деталей инструмента работают, как маленький, слаженный механизм.

Почерк творений от Страдивари — мягкий и гармоничный звук, идущий из центральной зоны корпуса, в отличие от инструментов «заклятого» друга и соперника Гварнери. У последних энергия, сосредоточенная на верхних и нижних частях, выдает теплые нижние и яркие и агрессивные верхние ноты.

Авторы фильма The Mystery of the Stradivarius так определяют степень профессионализма создателей скрипок: «Нужно, чтобы руки отполировались деревом также, как дерево руками».

А еще есть взгляд, что Страдивари не более, чем раскрученный бренд, и ничего особенного в его изделиях нет. И вроде, как это подтверждается многочисленными тестами, когда скрипачам дают вслепую играть на скрипках от нескольких мастеров, а их за ширмой слушает жюри из критиков, журналистов и музыкантов. И часто Страдивари проигрывает.

Но в таких опытах есть один изъян. Публика может и не знать на чем играет маэстро. Но если музыкант знает, что в его руках Страдивари, он становится другим. Совершенно. Даже начинающий. Скрипка и человек составляют одно целое, неразрывный магический тандем. Они дополняют друг друга и они счастливы. Оба. Вот это зритель никак не может не почувствовать, даже неискушенный.

Есть рассказ о том, что скрипача из оркестра Стравинского, пытавшегося бежать из революционной России 1917-го, задержали на границе. Тогда он сыграл своим конвоирам-тюремщикам Интернационал. На прихваченном с собой Страдивари. Впечатленные представители победившего рабочего класса отпустили музыканта. Вместе со скрипкой.

«Великая сила искусства!»

Цена
Руководствуясь репликой героя советского фильма: «Товарищи, деньги еще никто не отменял», изучим коммерческую сторону вопроса.

Арт-трейдеры считают, что самый дорогой инструмент, цена сделки по которому документально зафиксирована, изготовлен именно Страдивари. Но это не скрипка. Виолончель. Изготовлена в лучший период творчества Мастера, в 1711 г. Известна, как «Страдивари Дюпора». Знаменитыми владельцами инструмента были Жан-Луи Дюпор (до 1819 г.) и Мстислав Ростропович (в 1974-2007). После смерти великого российского виолончелиста «Страдивари Дюпора» приобрела Японская организация Nippon Foundation. За $20 млн.

По скрипкам «пальму первенства» у Антонио Великого пытается отобрать его «однокашник» по школе Амати — Гварнери. «Битва титанов» продолжается уже в XXI веке. В 2010 году на аукционе в Чикаго скрипка от Андреа Гварнери«Вьётан» выставлена за $18 млн. Была информация, что сделку закрыли, но потом это опровергли. Как будто, пока покупателя нет.

А вот у Антонио он уже есть. По данным The Times, 20 июня 2011 г. на аукционе Tarisio скрипка «Леди Блант» реализована за 9,8 млн фунтов стерлингов ($15,9 млн). Интересно, что продавцом выступила все та же Nippon Foundation. Купили одного «Страдивари», продали другого. Вырученные средства направлены в фонд помощи пострадавшим от землетрясения и цунами на Японских островах.

Скрипка 30 лет принадлежала внучке лорда Байрона, леди Энн Блант. Предыдущее достижение «Страдивари» улучшил сразу в 4 раза. Ранее цена его скрипок не превышала $4 млн. Так, в 2006 году изделие лучшего периода Мастера, скрипка The Hammer, была продана за $3,5 млн.

Когда-то скрипка Страдивари была только скрипкой. Превосходным, желанным инструментом для извлечения божественных звуков. Но всего лишь инструментом. Ситуация изменилась с 1980-х годов. С тех пор, «Страдивари» — объект для инвестиций и, увы, спекуляций.

В фильме The Mystery of the Stradivarius приводится мнение эксперта по ценовой классификации скрипок Великого Антонио.

«Обычный (если это слово здесь уместно) Страдивари» оценивается в 1,3-1,8 млн евро. Знаменитый, имеющий свою отдельную историю, 2,5 — 2,6 млн евро. Скрипки, на которых длительное время играли виртуозы уровня Давида Ойстраха и Иегуди Менухина, по мнению «оценщика» бесценны. Переводя слово «бесценный» в плоскость инвестиций в арт-объекты, можно сказать, что их цена многократно превышает 2,6 млн евро. Примеры смотрите выше.

Стоимость изделий от Страдивари растет год от года. Ведь больше их не становится, в отличие от денежной массы.

Два примера, сколько стоили инструменты Мастера совсем недавно.

В 2007 году, в прессе появились сообщения о продаже скрипки The Solomon, Ex-Lambert, 1729 года создания. Цена предложения составила $700 тыс. За считанные минуты торгов, стоимость лота выросла почти в 3,5 раза, и поздний (и не самый дорогой) «Страдивари» ушел за $2,4 млн.

В следующем 2008 году, на аукцион Christie's выставлена The Penny, скрипка принадлежавшая известной английской пианистке и скрипачке Барбаре Пенни. Вот здесь покупателю повезло. В мире разворачивался кризис 2007/08 гг., и цены на арт-рынке немного просели. За «Страдивари» «золотого периода» (1700 г.) запросили очень умеренные деньги — $1-1,5 млн. Скрипка, служившая Барбаре долгих 40 лет, ушла на анонимного приобретателя всего за $1,273 млн. Редкая, очень редкая удача для покупающей стороны.

Интересно, что коллекционными являются не только скрипки, но и смычки. Цена за самый дорогой смычок из мастерской Франсуа Ксавье Турта достигает $200 тыс.

Послесловие. Бизнес vs Музыка. Трагедия скрипача

Уже цитируемая выше скрипачка Анн Софи Муттер в одном из эпизодов The Mystery of the Stradivarius говорит: «Струнный инструмент умирает, если на нем не играть».

В этом — принципиальное отличие шедевра живописи от выдающейся скрипки. Что нужно полотну? Хорошие, корректные условия хранения: освещение, температура и влажность воздуха, не более. Приходите и смотрите. Год за годом.

Музыкальный инструмент тоже надо грамотно хранить. Безусловно. Это очень важно. Но этого мало. Катастрофически мало. Инструменту нужен исполнитель. Человеческая рука, человеческое тепло. Родная душа. Только тогда он будет говорить. Столько, сколько на нем будут играть. Десятки лет. Сотни лет.

Скрипка не должна отделяться от скрипача. Он — ее эликсир вечной жизни и вечной молодости. Не случайно, что многие скрипки носят имена своих владельцев-музыкантов. Они их двойники.

Французский музыкант Пьер Амайяль, имеющий счастье обладать «Страдивари» и (что важно) выступать с ним сказал: «Скрипка Страдивари, на которой плохо играют или неправильно с ней обращаются, через несколько месяцев теряет свои качества».

Банкиры и коллекционеры не играют на скрипках, увы. Они их покупают и хранят в сейфах. Иногда могут дать напрокат музыканту, известному или не очень. Могут дать, но могут и забрать. В любом случае, когда-нибудь заберут. Это же их собственность. Они вложили в нее деньги.

Представляете какую травму получает скрипач, когда через несколько месяцев владелец «Страдивари» просит вернуть инструмент и он вынужден вернуться к прежней, обычной скрипке?

PS
Директор Палаццо Коммунале в Кремоне ежедневно, перед открытием, отмыкает стеклянные шкафы с струнными инструментами и играет по пять минут на каждой скрипке.
Скрипки ждут, когда наступит утро.