с помощью которой Россия из страны из страны-донора

На пресс-конференции главой ведомства голословно утверждалось, что российские леса поглощают всего лишь 32% (570 млн тонн эквивалента CO2) из 3,5 млрд тонн, выбрасываемых промышленностью. Это заведомая дезинформация, и министр, если он об этом знает, сознательно вводит в заблуждение общественность, а если не знает — то профессионально непригоден, ибо по уровню своей компетенции не соответствует занимаемой должности.

Вот данные из появившейся еще в 2003 году, на фоне дебатов о перспективах ратификации Россией Киотского протокола, статьи Владимира Лукьяненко (доктора биологических наук, профессора, заслуженного деятеля науки России, члена президиума Российской экологической академии), показательно озаглавленной «Киотский протокол — экономическая удавка для России».

«Суммарный выброс двуокиси углерода в нашей стране, включенный в соответствующее приложение документа, за 1990 год составил почти 2,4 млрд тонн, в том числе в электроэнергетике 533 млн тонн. После ратификации протокола за превышение этого уровня придется платить огромные штрафы, — пишет Лукьяненко. — Возникает вопрос: почему? Растительный мир России способен поглощать 11,2 млрд тонн углекислого газа в год. А разрешенный нам по Киотскому протоколу выброс СО2 составляет только 2,4 млрд тонн в год, или около 22% от объема поглощения. Если сопоставить соответствующие цифры в других государствах, подписавших Киотский протокол, то выявляется явная дискриминация России. Так, в Италии разрешенные выбросы антропогенного СО2 в атмосферу в 3,4 раза превышают поглощение растительным миром страны, в Дании — в 4,4 раза, в Германии — в 5 раз, в Великобритании — 6,8 раза, в Нидерландах — в 15 раз! Представителям этих стран на конференции в Москве очень хотелось, чтобы президент России Владимир Путин подтвердил обещание премьера Михаила Касьянова ратифицировать Киотский протокол, которое он дал на последнем Всемирном саммите в Йоханнесбурге. Но этого не произошло…».

Более 11 млрд — ресурс поглощения антропогенных выбросов российской природой — не только бореальными, но и иными лесами, тундрой, болотами и другими природными средами. 11 млрд и 570 млн — есть разница? Министр Донской из-за профнепригодности занижает размер природного капитала России в 20 раз или ему это поручили сделать? Кто поручил?

Что было бы, если Киотская игра велась по-честному и в переговорах использовались близкие к реальности оценки поглотительной способности России, которая, без сомнения, в несколько раз превосходит наши выбросы, о чем прекрасно известно как западным «партнёрам», так и нашим конкурентам. Даже при реализации схемы оплаты углеродного налога страной-экспортёром, Россия имела бы возможность засчитывать этот налог в счёт своей избыточной поглотительной способности, а наши главные конкуренты на углеводородных рынках — Саудовская Аравия, Арабские Эмираты, США, Норвегия, не имеющие избыточной поглотительной способности, —становятся неконкурентоспособными, так как при величине углеродного налога в $15за тонну СО2 налоговая нагрузка за тонну нефти составит $30, а при налоге в 30 евро, как в Швеции и Финляндии, — 60 евро (при сжигании 1 тонны нефти образуется приблизительно 2 тонны СО2). А для стран с избыточной поглощающей способностью — России, Бразилии, Венесуэлы, Канады, Эквадора — 0,00 евро.

Именно поэтому ЕС была принята Энергетическая хартия, чтобы не допустить наши углеводородные компании к розничной продаже бензина в странах, в которых уже введён углеродный налог, а это сделано во всех странах ЕС. Если Россия сможет засчитывать углеродный налог в счёт своей поглотительной способности ещё и за бензин, тогда Россия неизбежно становится бензиновым монополистом в ЕС. Понятно, что Запад этого никогда не допустит и будет не мытьём, так катаньем проталкивать давно имеющиеся у правительственных либералов планы подчинения управления экологическими ресурсами России внешнему управлению, что мы и неприкрыто наблюдаем в деятельности Минприроды. Что нас ждет, если будет подписано капитулянтское соглашение и России придется оплачивать международный углеродный налог, с помощью которого будет оплачиваться продвижение западных энергосберегающих и безуглеродных технологий.