История с моряками застрявшей в новороссийской гавани украинской «Роксоланы-2» вполне бы сгодилась для сюжета очередного романа о Робинзонах. Вот только бедствует экипаж сухогруза не где-нибудь в открытом океане на краю света, а вблизи от цивилизации, в лесном порту города-героя. «Комсомолка» уже писала о непростой ситуации. Но сейчас она еще более усугубилась. Моряки судна одной из компаний незалежной, ходящего при этом под флагом Сент-Винсент и Гренадины, в ожидании своих кровных прозябают в южной российской гавани уже более …двух лет. С тех пор, как «Роксалану-2» задержали и признали ее неисправной, владелец корабля отказался от своих обязательств и перестал выходить на связь.
— Сейчас на борту остались трое — я, электрик и матрос, остальные не выдержали и списались, — констатирует стармех сухогруза Анатолий Артамонов. – Несем вахту, обеспечивая по закону безопасность судоходства. Хотя, честно вам скажу, сходить на берег теперь не вижу смысла – если уедем домой, то уже точно никогда не получим своих денег.
А задолжали экипажу прилично. Одному только Артамонову – около 30 тысяч долларов. Продовольствием и деньгами морякам родом из Луганска, Мариуполя и Измаила помогает один из местных священников и неравнодушные новороссийцы.
— Большую же часть времени мы питаемся чаем, хлебом и консервами, — вздыхает стармех. – Когда мне переводят пенсию – 1700 гривен, то сразу делим ее на троих. Хорошо, что еще электрические грелки есть, портовые власти подключили нас к свету. Иначе вообще бы замерзли.
Куда только со своей бедой моряки не обращались, писали во все инстанции, в том числе и представителям закона. Есть даже решение суда о продаже судна – вырученные за сухогруз средства в дальнейшем и планировалось потратить на зарплату членам экипажа. Но никаких активных действий со стороны службы судебных приставов пока не ведется. Украина, по всей видимости, о своих гражданах даже и не вспоминает. По крайней мере, за все время стоянки «Роксоланы-2» в новороссийском порту, по словам адвоката моряков Абочира Делавшока, представители незалежной ни разу не поинтересовались, как обстоят у экипажа дела.