Между Москвой и Берлином 25 мая разгорелся скандал из-за отказа во въезде в Россию немецкому депутату Карлу-Георгу Велману. В знак солидарности с ним отложил визит в российскую столицу и вице-президент бундестага Йоханнес Зингхаммер. Эта история стала дополнительным фактором напряженности в отношениях двух стран, ухудшавшихся на протяжении года. Берлин, в прошлом всегда пытавшийся сохранить диалог с Москвой, теперь действует в рамках общеевропейской политики, занимая жесткую позицию в отношении антироссийских санкций. О перспективах снятия торговых ограничений рассказал в интервью «Ленте.ру» посол Германии в России Рюдигер фон Фрич.

«Лента.ру»: Господин посол, после начала украинского кризиса, вопреки ожиданиям многих, Германия не только не стала добиваться смягчения позиции стран Запада в отношении России, но и, напротив, выступила едва ли не главным апологетом жесткой линии в отношении Москвы. Почему так? Почему Берлин выбрал путь санкционного давления на Россию?

Рюдигер фон Фрич: Мы с партнерами не отвечаем силой на применение силы и на явное нарушение международного права (Германия официально считает присоединение Крыма к России нелегитимным, используя для обозначения этого события слово «аннексия» — прим. «Ленты.ру»). Но при этом с нашей стороны должна быть четкая реакция. Мы используем другие средства — экономические. К тому же мы по-прежнему готовы продолжать диалог. За последние 14 месяцев совместно с нашими партнерами мы добились хороших результатов в сложных условиях: это подписание Минских соглашений в сентябре 2014 года и принятие комплекса мер по их реализации в феврале этого года.

На что конкретно направлены санкции?

На достижение трех целей. Во-первых, они являются выражением убеждений и ценностей, которые мы готовы защищать даже несмотря на то, что нам приходится нести определенный ущерб, — ведь торговые ограничения вредят и нам. Во-вторых, санкции нацелены на то, чтобы изменить поведение России, и это работает.

Читать полностью