Коротко говоря, эмоции, порождавшиеся во время «холодной войны» соперничеством между США и НАТО, с одной стороны, и Советским Союзом и организацией Варшавского договора, с другой, препятствовали объективной и сбалансированной оценке хода европейской войны. Американцы подчеркивали собственную роль, россияне делали то же самое.

Более сбалансированное понимание того, кто, что и с кем делал во время войны, появилось лишь в конце 1980-х годов, когда «холодная война» пошла на спад, и особенно в 1990-х, когда она канула в прошлое. К сожалению, тенденции последнего времени в американском образовании, прежде всего ослабление внимания к традиционной и особенно военной истории, сильно затрудняют достижение более сбалансированного представления о второй мировой войне и роли в ней России.

— А россияне, на Ваш взгляд, правильно представляют себе американскую роль во Второй мировой?

— Скорее всего, нет — в основном по тем же причинам, что и у американцев. Россияне по названным выше и вполне естественным причинам сконцентрированы на своей Великой Отечественной войне. К тому же, прежде всего из-за идеологического и политического воздействия «холодной войны», российские исторические труды о войне сфокусированы почти исключительно на роли Советского Союза и Красной Армии, а вклад союзников в победу, как в военно-оперативном плане, так и с точки зрения помощи союзников СССР по ленд-лизу, почти не упоминается.

В частности, даже самые лучшие и популярные российские труды по военной истории преуменьшают значение войны на Тихом океане, в Китае, Юго-Восточной Азии и Северной Африке, где сражались сотни тысяч американцев. Вместо этого большинство из них сфокусировано на пресловутом отсутствии крайне необходимого второго фронта в Западной Европе вплоть до лета 1944 года.

источник: photocdn1.itar-tass.com

И хотя в последнее время новое поколение грамотных российских гражданских историков написало сотни книг, гораздо более объективно, чем прежде, раскрывающих новые аспекты советско-германской войны, книг об операциях на других театрах боевых действий по-прежнему почти или совсем нет.

— Как Вы считаете, написан ли уже окончательный вариант истории Второй мировой войны в Европе? Все ли архивы и другие источники доступны? Если бы Вы могли получить доступ к любому дополнительному источнику, что бы выбрали?

— Нет, не написан. «Окончательные» варианты истории по определению написать почти невозможно, поскольку мысли людей, особенно знаменитых политических и военных лидеров, остаются по большей части непроницаемыми. Так что историкам остается лишь копаться во всех доступных первоисточниках, стараясь делать это объективно.

источник: photocdn4.itar-tass.com

В этом отношении американские и немецкие архивы уже несколько десятилетий сравнительно открыты, хотя последние еще до конца и не изучены. По сравнению с ними советские архивные материалы до конца 1980-х годов оставались в основном недоступными. Это вынуждало историков, пишущих о советско-германской войне, «читать между строк» имеющихся в публичном доступе российских военно-исторических трудов, сверять написанное в них с немецкими и другими архивными источниками, а также выискивать и по возможности добывать более точные закрытые исследования, подготовленные Генштабом советской армии.

Правда, как и в общедоступных российских исторических трудах, в этих более подробных исследованиях сохраняются большие «пробелы», то есть исторические события, «стертые» или скрытые от общественности по политическим или идеологическим причинам. Большинство из этих, как я их называю, «забытых сражений» были военными поражениями — слишком позорными для предания огласке или угрожавшими репутации знаменитых современников.

К радости военных историков с начала 1990-х годов в Российской Федерации рассекречивалось все больше архивных материалов. Однако, хотя такие случаи до сих пор происходят, примерно с 2001 года поток заметно обмелел.

Наглядным проявлением этой тенденции служат публикации издательства «Терра» за период с 1993 по 2001 год. Например, судя по порядковым номерам, документы Ставки за 1941-1942 гг, опубликованные двумя томами в 1996 году, были почти полными. В то же время документы Ставки за 1943-1945 гг, напечатанные двумя томами в 1999 году, приведены гораздо более выборочно. То же относится и к документам Наркомата обороны и Генштаба Красной Армии, а также к собраниям документов о конкретных военных операциях. Их, как ожидалось, должно было набраться гораздо больше, чем на сорок томов. На деле же после публикации в 1996-2001 годах пяти томов процесс внезапно оборвался.

Перечень тем, которыми мне хотелось бы заняться, слишком обширен, чтобы его здесь приводить. Ограничусь одним небольшим примером. Меня в последнее время очень заинтересовала умелая операция по форсированию реки, проведенная силами 2-й ударной армии Ленинградского фронта 25 июля 1944 года и приведшая к взятию города Нарва.

В рассекреченном ныне отчете наступавшей армии приводится весьма подробное описание этой операции. В официальной истории 2-й ударной армии события изложены попроще. То же самое — и в истории 8-й армии, также участвовавшей в операции. Однако в обоих источниках рассказ обрывается на 30 июля, когда, как справедливо указывают авторы, наступление столкнулось с более ожесточенным сопротивлением немцев.

Параллельно с этими повествованиями существуют эстонские исторические источники, в которых говорится об ожесточенных сражениях на подступах к Синимяэ, где было остановлено русское наступление. Чтобы разобраться, из-за чего оно на самом деле застопорилось, мне нужны ежедневные сводки 2-й ударной и 8-й армий, а также сводки Ленинградского фронта за период с 26 июля по 8 августа, когда, насколько известно, прекратились бои. Пока получить их мне не удается. Для сравнения немецкие сводки за тот же период имеются, хотя и неполные. А если бы у меня возник схожий вопрос о небольшом событии на Западном фронте, материалы можно было бы свободно получить по почте из Национального архива США.

— Сохраняются ли еще какие-то тайны в истории Второй мировой войны? Если бы Вы могли получить ответ на любой вопрос, о чем бы спросили?

— Загадки, конечно, есть, хотя в отношении Западного фронта разгадывать их на базе архивного доступа легче, чем Восточного. Среди них — те же «забытые сражения», ждущие своих исследователей, а также взаимосвязь между военными операциями и политическими решениями в Москве и Берлине. Для меня эти «забытые сражения» важны прежде всего тем, что правда о них прольет свет на забытые жертвы сотен тысяч солдат Красной Армии, которые до сих пор числятся «без вести пропавшими». Я сам бывший солдат и считаю, что это тягчайшее преступление перед этими солдатами и их близкими.

— Какие уроки для настоящего и будущего нашим странам следует извлечь из военного прошлого?

— Первое и главное — нам следует осознать, что в общем и целом люди, изучающие войны или участвующие в них, гораздо лучше понимают, насколько те могут быть напрасными и деструктивными. Поэтому они и не столь склонны безоглядно пускаться в боевые действия.

Это действительно правда, что за редкими исключениями бывалые солдаты — самые искренние пацифисты, наиболее склонные к осмыслению собственного опыта.

Сегодня, когда в США лозунг «мы больше не станем изучать войны» остается одним из основополагающих принципов «политкорректности», люди, затвердившие этот лозунг, зачастую более склонны с легкостью начинать войну, не задумываясь о последствиях. И наоборот: если война становится необходимой (как часто бывает при пресечении агрессии), как раз люди, исповедующие данный принцип и не изучающие войну, вести-то ее с неизбежностью и не смогут — или окажутся ее жертвами.

— В своем электронном адресе Вы используете название русского города Ржева. Откуда такой выбор?

— Я выбрал Ржев, потому что при внимательном изучении немецких архивных документов в начале 1990-х годов совершенно случайно обнаружил следы операции Красной Армии под кодовым наименованием «Марс». Это было крупное советское наступление в районе Ржева и Сычевки в ноябре-декабре 1942 года — северный аналог операции «Уран» под Сталинградом.

Операция «Марс» в конечном счете провалилась, и это было скрыто от народа. Вскоре после издания книги об этой операции в 1999 году я узнал от мэра и горсовета Ржева, что они многие годы добивались признания российской исторической наукой этой и других крупных операций в районе Ржева.

Тогда я вместе с мэром и его коллегами стал добиваться доступа к архивным материалам об этих операциях, которые сохранились в советских, а затем и в российских архивах. В конце концов эти усилия увенчались успехом: российские власти признали факт провального наступления и ожесточенных боев в районе Ржева. Город получил признание, которого он заслуживает, а моя книга была в 2005 году издана на русском. После этого мэр Ржева прислал мне на память ковер, который и теперь у меня в кабинете, и подарил мне ключи от города.

Со своей стороны я посвятил книгу десяткам тысяч солдат Красной Армии, которые пали в этой и других забытых операциях. По сути, это безвестные и непризнанные жертвы той жестокой войны. Мой электронный адрес — молчаливая дань уважения их жертвенному героизму.

Беседовал Андей Шитов

(Вашингтон, ТАСС)