Комментарии участников:
Не следует оставлять без внимания тот факт, что для поддержки наструганного из потока слов деозриентированного бойца «обвинения» Стрелкову, Кургинян заставил выступить бойца из отряда Ходаковского, выдавшего себя тоже за «Стрелковца». Оставлять без внимания такой ход психологической войны не следует.
*
Что касается самого бойца, использованного Кургиняном, об измене с его стороны речь, разумеется не стоит. Для армии выступление в критикой командования было бы нарушением дисциплины, но для ополчения наверное дело достаточно приемлемое. Понятно, что недовольство и потрясение бойца было вызвано объективными обстоятельствами: внезапность и быстрота операции были залогом её успеха, поэтому у командования не было времени и возможности дл психологической подготовки личного состава. Для военных это – дело обычное, и именно поэтому в армии не принято у бойцов обсуждать приказы владеющего всей полнотой информации об обстановке командования.
Но сам факт использования ополченца врагом в попытке опорочить командование в глазах бойцов и населения должен стать для командования Новороссии сигналом о необходимости усиления морально-психологической подготовки бойцов ополчения. Теперь её необходимо ставить на профессиональную основу.
*
Что касается стоявшей за Кургияном группировки в Кремле, то перед ней тоже встала необходимость определиться относительно произошедшего. Дальнейшая игра на конфронтацию с Русской силой, на которую опирается Новороссия, дальнейшие попытки интригами отодвинуть её от власти в ДНР и подменить клюевскими марионетками неизбежно приведут к скорому переходу через ту черту, через которую уже переступил Кургинян. Эта политика является не только контрпродуктивной с точки зрения интересов Кремля, но и крайне чреватой с внутриполитической точки зрения.
Пора кончать с кургинятиной и делать ставку на Русскую силу. Мудрость такого поворота станет ясна уже в очень скором времени. Затягивание этого поворота будет ошибкой.
Кургинян совершил преступление. Но Чёрчилль не зря говорил, что бывает что-то и похуже преступления: это – ошибка.
*
Что касается самого бойца, использованного Кургиняном, об измене с его стороны речь, разумеется не стоит. Для армии выступление в критикой командования было бы нарушением дисциплины, но для ополчения наверное дело достаточно приемлемое. Понятно, что недовольство и потрясение бойца было вызвано объективными обстоятельствами: внезапность и быстрота операции были залогом её успеха, поэтому у командования не было времени и возможности дл психологической подготовки личного состава. Для военных это – дело обычное, и именно поэтому в армии не принято у бойцов обсуждать приказы владеющего всей полнотой информации об обстановке командования.
Но сам факт использования ополченца врагом в попытке опорочить командование в глазах бойцов и населения должен стать для командования Новороссии сигналом о необходимости усиления морально-психологической подготовки бойцов ополчения. Теперь её необходимо ставить на профессиональную основу.
*
Что касается стоявшей за Кургияном группировки в Кремле, то перед ней тоже встала необходимость определиться относительно произошедшего. Дальнейшая игра на конфронтацию с Русской силой, на которую опирается Новороссия, дальнейшие попытки интригами отодвинуть её от власти в ДНР и подменить клюевскими марионетками неизбежно приведут к скорому переходу через ту черту, через которую уже переступил Кургинян. Эта политика является не только контрпродуктивной с точки зрения интересов Кремля, но и крайне чреватой с внутриполитической точки зрения.
Пора кончать с кургинятиной и делать ставку на Русскую силу. Мудрость такого поворота станет ясна уже в очень скором времени. Затягивание этого поворота будет ошибкой.
Кургинян совершил преступление. Но Чёрчилль не зря говорил, что бывает что-то и похуже преступления: это – ошибка.