Алексей Навальный считает, что прийти сегодня могут к любому
источник: newtimes.ru
Вы понимаете, зачем СК понадобилось проводить обыск у Владимира Ашуркова?

Формально, исходя из постановления о проведении обыска, он связан с уголовным делом, которое возбуждено по якобы хищению денег у СПС компанией (ООО «Аллект»), в которой я был учредителем. Какое отношение Ашурков вообще имеет к СПС и к избирательной кампании СПС, следователи пояснить затруднились. Никто в СПС не знал Ашуркова. Ашурков в те времена был никак не связан с политикой. Единственная связь — что он работает в нашем фонде. Вероятно, они считают, что поэтому они могут установить связь Ашуркова с кем угодно, хоть с роддомом, в котором я родился.

Чем замечательно это уголовное дело? В нем нет ни одного потерпевшего. Все должностные лица СПС, которые не очень дружат между собой, они в один голос говорят, что это вообще какая-то полнейшая чушь. И Белых, и Гозман, и Немцов, и Гайдар, и все на свете. Тем не менее СК ведет это дело, я в нем пока свидетель. Мне показалось, что следователям было совершенно понятно, что никаких документов и близко у Ашуркова нет и быть не может. И мне совершенно очевидно, что истинная цель этого обыска — нагнетать атмосферу ужаса. Просто продемонстрировали всем: «Да, мы будем проводить обыск у любого человека, который с Навальным связан». Не важно вообще, имеет ли он отношение к делу, не имеет. Ну а кроме того, судя по тому, что у него изъяли всю технику, все компьютеры, они хотят покопаться, видимо, в его файлах в поисках компромата или чего-то любопытного. Затруднить, конечно, работу нашего фонда, поскольку в фонде Ашурков играет ключевую роль с точки зрения фандрайзинга, работы с донорами и т.д.

Вы ожидаете теперь обыски у других сотрудников «Роспила»?

Я не исключаю. Да и вообще у любого человека, который со мной как-то связан, — фантазия следствия совершенно не ограничена. Они действуют хаотично. Но делают это сознательно ровно для того, чтобы все вокруг почувствовали: они — беспредельщики, их никто и ничто не останавливает, сделать с ними ничего нельзя. Поэтому — каждый должен знать: завтра могут прийти и к нему, и все их должны бояться. Вот такая, думаю, у них логика. А отсюда — они и дальше будут проводить показные бессмысленные обыски, а может, и аресты.

Вам не кажется, что они пугают, но дальше идти пока не решаются — боятся реакции общества, или Запада, или партнеров по бизнесу? Говорят «А», но «Б» произносить не торопятся?

Нет, у меня нет такого ощущения. Я думаю, что просто в условиях ручного управления они делают пока все медленно. Раз дело политическое, сфабрикованное, то им надо получать политическую санкцию на каждое действие. То есть господин Бастрыкин должен сходить к господину Путину и спросить у него разрешения. Один раз сходил, спросил, кивок получил — бах-бах-бах, против меня возбудили три дополнительных дела. Для следующего этапа ему нужно получить новую санкцию…