Саркози был прав?

По информации Национального института статистики и экономических исследований на вторую половину 2010 года, во Франции проживают более 5 миллионов мигрантов, что составляет около 8 процентов от всего населения. Основное число мигрантов прибывает во Францию, по данным на 2007 год, из Алжира, Марокко и Португалии. В 2011 году гражданство Франции получили 66 тысяч человек. Государству все труднее оказывать финансовую помощь мигрантам, учитывая, что значительная их часть не стремится ни работать, ни получать образование, что, собственно, не удивительно, учитывая размер помощи, которую государство готово было оказывать приезжим гражданам.

С ростом количества мигрантов, основной поток которых идет из мусульманских стран, во Франции обостряются множество внутренних проблем: растет безработица и преступность, все больше денег уходит из казны государства на поддержку мигрантов и их семей, что все более губительно сказывается на экономике страны. Наконец, Франция просто-напросто размывается пришлым нетипичным для нее населением с чуждой идеологией, нежеланием принимать европейские ценности и зачастую враждебной обособленностью.

Рано или поздно с этим что-то нужно было делать. И, похоже, время для этого наступило. На волне изменения политики Пятой республики по отношению к мигрантам в 2007 году выборы на пост президента страны выиграл Николя Саркози. С его приходом во власть государство начало проводить в жизнь политику так называемой селективной миграции, цель которой — привлечение во Францию преимущественно квалифицированных кадров. При Саркози была введена система квот, которые определяли количество мигрантов, в которых нуждается страна. В марте 2012 года во время президентской кампании Николя Саркози вновь напомнил избирателям о важности решения внутриполитических проблем, связанных с мигрантами. Саркози, сам будучи сыном иммигранта из Венгрии, предлагал сократить размеры социальной помощи для мигрантов, а также в два раза уменьшить выдачу видов на жительство. Более того, он угрожал, что Франция выйдет из Шенгенского соглашения для того, чтобы не допустить проникновения нежелательных мигрантов на территорию страны.

Франсуа Олланд, нынешний президент Франции, был не столь категоричен в своем видении проблем, связанных с мигрантами. Он не был готов контролировать все категории мигрантов, хотя и призывал к ограничению миграции по экономическим причинам. Это было сказано в марте 2012 года. Экономические условия, судя по всему, вынуждают власти Франции к ужесточению политики в отношении мигрантов. Об этом говорят, в частности, неутешительные данные, содержащиеся в так называемом «докладе Голуа» о состоянии конкурентоспособности Франции, который правительство страны обсуждало в ноябре этого года. Согласно докладу, конкурентоспособность французской промышленности падает: в 2000 году на долю промышленности в экономике страны приходилось 18 процентов, сейчас — 12,5 процентов — предприятия разоряются. Не в последнюю очередь это связано с тяжелым бременем социальных отчислений, которое лежит на плечах предприятий. Социальные отчисления французского бизнеса одни из самых крупных в мире — порядка 50 процентов. А как иначе — ведь надо же чем-то кормить большое количество мигрантов, откуда брать деньги на пособия для них?

Саркози в марте 2012 года предлагал число мигрантов сократить со 180 тыс. до 100 тыс. — в этом случае значительного уменьшения количества мигрантов можно будет ожидать через пять лет. Похоже, правительство Олланда берет на вооружение подобные меры и переходит к конкретным действиям.

Новая миграционная политика спасет Пятую республику?

Существенное уменьшение сумм, отпускаемых на дотации мигрантам, возможно, даст некоторый эффект: в госказне появится больше средств, которые можно будет направить на создание новых рабочих мест и общее оживление экономики. К тому же есть вероятность, что сокращение пособий станет побудительным мотивом для некоторых мигрантов быть более активными в поиске работы.

Но есть и другая сторона медали. Многие мигранты, особенно из арабских стран — бывших колоний Франции, привыкли жить на государственные дотации — они делают это годами, и приучают к подобному социальному поведению своих детей. Согласно данным Национального института статистических исследований, дети из семей иммигрантов, как правило, учатся хуже, чем их сверстники, которые не являются мигрантами — особенно это касается мигрантов из Турции. На рынке труда лишь 14 процентов детей мигрантов достигают высокого социального положения.

Поэтому сокращение пособий больно ударит по многим семьям мигрантов. Не спровоцирует ли это многих мигрантов на асоциальное поведение, при котором они будут выплескивать свой гнев на улицах французских городов, круша все подряд? Не повторятся ли бунты мигрантов, имевшие место в 2007 году? Новые подходы к миграционной политике, разумеется, необходимы. Но при их реализации необходимо учесть разного рода последствия, которые могут наступить в ходе применения различных мер. Лишь взвешенный подход приведет к положительным результатам.

даст «сигналы» обществу

в Париже. Район Барбес. Это несколько минут от знаменитого Монмартра. Европейцев встретить здесь практически невозможно. А вообще, в Европе больше всего мигрантов проживает именно во Франции. Россия, говорят, идет тем же путем.

Некоторые парижские улочки уже напоминают восточный базар. Торгуют прямо с земли лепешками, поддельными швейцарскими часами и китайскими тряпками. Иногда полиция устраивает облавы. Кого-то ловят, кто-то убегает. Карабинеры ругаются, караван идет дальше.

В 70-е годы быстро растущая французская экономика нуждалась в дешевой рабочей силе. Пятая республика открыла свои границы для выходцев из бывших колоний, потом для их семей. Парижские пригороды, застроенные социальными многоэтажками, превращаются в преступные гетто. Туда даже полиция не рискует заезжать.

«На крышах наркодилеры держат микроволновые печи или кровати, которые они сбрасывают на полицейских. Полиция с помощью пожарных поджигает эти дома, чтобы выкурить преступников на улицы»...

уже не решит