ЕЛЕНА РЫБАКОВА поговорила с известным специалистом по истории блокады о главных табу Великой Отечественной: сотрудничестве церкви с оккупантами, коллаборационизме граждан и блокадном каннибализме.

Спустя 67 лет после окончания Великой Отечественной войны в российских архивах остаются немецкие трофейные документы, доступ к которым закрыт даже для историков. Никита Ломагин, один из ведущих современных специалистов по истории блокады, автор книг «В тисках голода», «Ленинград в блокаде» и «Неизвестная блокада», работал с бумагами НКВД и немецкой службы безопасности СД в американских архивах.

— Это тяжело, но о своем дедушке такое лучше знать, чем не знать.

— Может быть, вы правы. И мы с коллегами из Института истории как раз призываем эти архивы рассекретить. Тем более что и нет там никакой сенсации. Аналогичные документы в Мэриленде в Национальном архиве США доступны абсолютно всем.

О чем говорят эти немецкие документы? Прежде всего о том, что настроения на оккупированной территории были весьма сложными (говорю сейчас о Ленинградской области, а в нее тогда входили и нынешняя Псковская, и Новгородская). Вот, скажем, сюжет о роли церкви в этих районах. Из материалов СД следует, что практически все священнослужители работали как осведомители — одни более рьяно, другие менее. Были, безусловно, патриоты, которых расстреливали за связь с партизанами. Но в целом стать священником, служить на оккупированной территории уже означало пройти определенный фильтр.