Российское руководство любит поговорить об американской политической системе. То напомнят про «а Рузвельт сколько правил», хотя правил он 12 лет и один месяц, то есть до сентября 2011 г., если на наши деньги. То Путин в 138-й раз расскажет, как в 2000 г. на президентских выборах в США победил кандидат меньшинства. Хотя США – федерация равноправных штатов, поэтому, выбирая президента, логично учитывать не только общее число проголосовавших, но и их распределение по штатам. И только плохое знание английского языка мешает нашим лидерам рассказать о несметных тысячах жалоб на нарушения, который обязательно окружают в США почти каждые выборы.

Разговоров о нарушениях при голосовании в США действительно очень много. Особенно эту тему любят республиканцы. Пугают консервативных фермеров-единоличников рассказами о том, как демократы чуть ли не силой гонят обитателей черных трущоб на избирательные участки. Описывают карусели из автобусов с мексиканскими нелегалами. И тщательно сверяют списки проголосовавших с телефонными книгами.

Но мало что из этих обвинений доводят до реальных судебных процессов. А если и доводят, то нарушение почти всегда оказывается невинной бюрократической ошибкой. Виновными в предумышленных избирательных махинациях в США признают в среднем всего несколько человек в год – за это полагается до 5 лет тюрьмы. А масштабы фальсификаций даже на самых скандальных выборах не выходят за пределы 0,001% от общего числа поданных голосов.

Здесь, конечно, можно сказать, что в России обвинительных судебных приговоров по жалобам на нарушения тоже почти нет. Но тогда надо не забыть добавить, что съезд «Едра» 24 сентября – это то же самое, что праймериз между Хиллари и Обамой.

Американские политики давно поняли, что сами по себе фальсификации – занятие слишком рискованное и малоэффективное. Гораздо более серьезные преимущества можно заработать на грамотной борьбе с ними. Поэтому в последние годы избирательное законодательство штатов постоянно меняется. Консервативные республиканцы борются за усложнение процедуры голосования, чтобы кто попало не ходил. Прогрессивные демократы – за упрощение, чтобы, наоборот, кого попало ходило побольше, раз нарушений все равно почти нет.

Большинство ограничений, которые предлагают республиканцы для борьбы с возможными нарушениями, в России показались бы чем-то само собой разумеющимся даже самым отчаянным либералам. Но американская прогрессивная общественность никакого сочувствия к этой борьбе не испытывает, а наоборот, видит в ней реакционное наступление на избирательные права социально незащищенных американцев.