Комментарии участников:
Духless:
— Постой, постой. А вот что-то у тебя не складывается. Взять, к примеру, Ходорковского. Он же быстро прорюхал, что есть лифт. Научился кнопки правильные нажимать, быстро попадать на нужные этажи. И чем все закончилось?
— Правильно. Кнопки-то он научился нажимать. И быстро попадать на нужные этажи тоже. Только вот в чем проблемка. Он же не один стал ездить. Он же, сука такая, стал с собой еще и людей возить. А самое главное, что в какой-то момент он вообще себя вообразил лифтером. А это в корне неправильно. Ибо лифтер может быть только один. Все другие — либо обслуживающий персонал, либо пассажиры. В общем, Ходор жал себе и дальше на кнопки, улыбался, в кабине радостные пассажиры, «Хава нагила» играет и все прелести жизни. И в один не особенно прекрасный для него момент, лифт привез его не совсем на тот этаж, куда он хотел. А на том этаже, куда он его привез, сидит лифтер с охраной и по-человечески его спрашивает: «Товарищ Ходорковский, что же вы, батенька, в лифте-то государственном хулиганите? Еще и пассажиры, ваши друзья, в кабине накурили. Ну нехорошо же так…» И все, и не ездит больше Миша на лифте, хотя и лифт тот есть и исправно функционирует…
путинское "вор должен сидеть в тюрьме" по центральным каналам просто ни в какие ворота не лезет. это прямое вмешательство/давление на суд. Путину — минус 15 баллов!
Хорошая статья по теме на Forbes:Первый процесс был несправедлив и неправосуден дважды. Даже трижды.
...
Но в той показательной расправе была хотя бы своя логика. Было о чем говорить. Были экономические последствия: налоговики воспользовались прецедентом, бизнес стал подчищать хвосты, окружение Путина решило вопросы с собственностью.
...
Все было понятно. Все мотали на ус. Спросите у любого предпринимателя, он скажет: Ходорковский был тогда сам виноват. Его чисто по-человечески жаль, но зачем он полез в политику?
...
Бизнес поежился и сказал: согласны. Все притихли.
...
Теперь те же самые трансфертные цены — те же самые, во второй раз — вменены Ходорковскому и Лебедеву как хищение нефти и легализация похищенного в составе преступной группы. Это, примерно, как если бы меня судили за то, что, написав этот текст и получив за него гонорар, я похитил и легализовал буквы русского алфавита. К тому же обвиняемых дважды судят за одно и то же. Это запрещено даже не законом, а исконными представлениями о справедливости.
...
Новый процесс — не мотор перемен, пусть и к худшему, и даже не прецедент для других уголовных дел. Просто потому что не бывает таких уголовных дел, в которых нет ни обвинения, ни суда, ни даже приговора, — с тем же успехом судья мог бы зачитать вслух поваренную книгу или учебник по географии.