До начала глобального экономического кризиса Британия представляла собой пример экономического прагматизма. Если иностранцы предлагают более рациональную бизнес-схему, им надо дать возможность ее реализовать, пусть даже за счет умаления национальной гордости британцев. Rolls-Royce — немцам, Jaguar — индийцам, любимый отель Черчилля Savoy — арабам, футбольный клуб Chelsea — Абрамовичу, лондонский район Chelsea — Березовскому и сотням других бизнесменов из России, в честь которых британскую столицу в английских газетах называют Londongrad.

Схема приносила дивиденды, пока помогала Лондону быть финансовой столицей Европы. Но под ударами глобального финансового кризиса, одной из главных жертв которого стала Англия, британцы по-новому взглянули на собственную экономику. То, что они увидели, не показалось им приятным.

Член Палаты общин от правящей лейбористской партии Вера Бэрд (Vera Baird) заявил в интервью газете The Wall Street Journal:

«В парламенте все чаще возникает вопрос, не зашло ли дело немножко слишком далеко. Когда я упоминаю название Cadburry, люди качают головой и спрашивают себя: кто следующий?»