Получив награду в номинации “интервьюер”, Владимир Познер иронизировал и шутил. А когда мэтру в руки дали второго “Орфея” — “За личный вклад в развитие российского телевидения”, — тот не смог сдержать слез, скомкал заранее заготовленную речь и начал говорить совсем о другом.
Поблагодарив всех своих учителей, ведущий вдруг признался, что его ранят слова недоброжелателей, и процитировал Линкольна: “Если б мне пришлось читать все плохое, что обо мне пишут, да еще и отвечать на это, только бы этим и занимался…”
— Какие по счету эти статуэтки?
— Седьмая и восьмая. Все их храню дома, в специальном месте. Но редко достаю.
— Вы сказали, что любое недоброе слово может выбить вас из колеи. Неужели вы не закалились с годами работы на ТВ?
— Все зависит от того, что говорят и кто говорит. Конечно, реплики недоброжелателей на меня действуют негативно. Есть такой английский детский стишок: в нем говорится о том, что слова могут сломать кости сильнее камней или палки.
— Как боретесь с плохим настроением, если вас расстроила чья-то хула? Алкоголь?
— Я не алкоголик, но с удовольствием выпиваю. Ценитель хороших крепких напитков. Люблю и знаю вино, виски, коньяки, сорта водки, пива. К каждому блюду у меня есть своя выпивка. А иногда хочется просто снять напряжение стаканчиком горячительного — не вижу в этом ничего необыкновенного.
— Вы довольно поздно начали работать на телевидении. Что изменилось в вашей жизни?
— Все изменилось! Я пришел на экран в 52 года. Это было связано с телемостом. И за одну ночь меня узнала вся страна. Был ведь один канал, и волей-неволей все его смотрели. То, что люди увидели в ту ночь, было не похоже ни на что. Впервые они услышали критику от американцев в свой адрес. И я стал известен сразу. Рад, что это произошло в зрелом возрасте, иначе началась бы звездная болезнь, а я ею не заболел тогда и не болею.