18 декабря Вахитовский районный суд Казани оставил без удовлетворения жалобу Муртазина, обвиняемого в клевете. Экс-руководитель пресс-службы первого лица республики пытался обжаловать постановление о возбуждении уголовного дела и ходатайствовал о переносе его рассмотрения в другой регион РФ.

26 декабря Вахитовский районный суд Казани отказал Иреку Муртазину в признании необоснованным и незаконным постановления о возбуждении против него уголовного дела по ч.2 ст.129 (клевета) и ч.1 ст.137 (нарушение неприкосновенности частной жизни) УК РФ.

"Сакраментальное утверждение, что у России в целом, а значит и у Казани, две беды – дураки и дороги – нуждается в серьезной коррекции. Эти два бича, два неразлучных друга уже давно подобрали себе компаньона и втроем они непосильными кандалами висят на ногах общества, стопоря движение вперед. Третья российская беда — это тотальный правовой нигилизм общества. По большому счету это даже не третья, а первая и самая серьезная напасть. И многие наши беды – это производные именно правового нигилизма – пренебрежения законами и другими нормативными актами, регулирующими нашу жизнь.

Россия не Англия. Это в Англии с ее прецедентным правом, громоздким и запутанным законодательством, быть законопослушным гражданином непросто. Но законопослушность у англичан в крови, на генетическом уровне. У нас же хоть и не такие плохие законы, но их исполнение и соблюдение в повседневной жизни – отвратительное. А чего ждать от простых людей, если люди, облаченные властью, на каждом шагу или игнорируют законы или ищут лазейки, как их обойти?"

На судебном заседании завеса тайны пала. Оказалось, что поводом для возбуждения уголовного дела стали фразы вроде «татарстанская властная система сконструирована именно так, чтобы чиновник непременно влез в колею беззакония», «Шаймиев и сам стал примером такой поведенческой модели, в которой доминирует правовой нигилизм, поэтому-то и не знает, с какого боку подступиться, к примеру, к той же коррупции», «а у нас за те же пятнадцать лет усиление властной номенклатуры привело к тотальной коррумпированности чиновничества» или «…Шаймиев слишком долго находился во власти, и у него было предостаточно времени, чтобы насовершать ошибки, которые со временем вполне могут быть названы и преступлениями».

Судебные претензии к подобным строкам вызывают, мягко говоря, недоумение. Автор лишь высказывает свое мнение, достаточно нелицеприятное, однако безусловно имеющее гарантированное Конституцией РФ право на существование. Аналогичные случаи известны не только в России, но и в мире. «Необходимо разграничивать факты и оценочные суждения, — говорится в решении Европейского суда по правам человека по «делу Лингенса». — И если достоверность фактов можно как-нибудь продемонстрировать, то правдивость оценочных суждений недоказуема».

Можно обижаться и на следующую констатацию: «Не оказалось в истории Татарстана никакой «эпохи Шаймиева», а было всего лишь безвеременье «большого хапка», время сколачивания многомиллиардных капиталов ближайшим окружением Шаймиева. А Минтимер Шарипович всего лишь осуществил политическое прикрытие разгулу алчности, собственноручно замуровав дверь в Пантеон истории». Но конструктивнее делами, и отнюдь не уголовными, доказывать, кому на самом деле уготовано место в пресловутом Пантеоне.

«Если все вышеперечисленные отрывки из книги — клевета, то рядом со мной на скамье подсудимых должны сидеть еще как минимум два человека — президент России Дмитрий Медведев и премьер-министр России Владимир Путин, — считает Ирек Муртазин. — Оба постоянно говорят, что одна из основных проблем России – это коррупция, и не просто говорят, а прикладывают максимум усилий для искоренения этой напасти. Получается, что или Татарстан – это не Россия, и все, что говорят о коррупции Медведев и Путин, к нашей республике не имеет никакого отношения, или их надо судить за клевету вместе со мной».

жена пострадавшего Лейсан Ситдикова, в 21:30 по московскому времени на ее мужа напали двое неизвестных, когда, поставив машину на автостоянку во дворе, он пошел к подъезду. "Ирек позвонил в домофон и сказал, что на него напали и чтобы я вызвала "скорую". Выбежав вниз, увидела, что он весь в крови", — сказала она. По словам самого Муртазина, на него напали двое, свалили с ног, били битами по голове и всему телу. Били молча, потом душили полиэтиленовыми пакетами.

Сотрудник дежурной части Кировского РУВД Казани равнодушно констатировал, что нападение имело место быть, Муртазину нанесены ссадины и ушибы, "крови не было", свидетелей ЧП не обнаружено. Решении о возбуждении уголовного дела, по его словам, пока не принято.

Фактически Муртазин стал личным врагом Шаймиева три года назад. Краткая предистория конфликта такова. Муртазин занимал должность пресс-секретаря президента Татарстана с 1999 по 2002 год. Затем был назначен председателем телекомпании "Татарстан". Однако вскоре был вынужден уйти с должности в связи с громким скандалом, вызванным организацией республиканского прямого эфира во время захвата заложников на Дубровке в октябре 2002 года ("Норд-Ост"). Тогда передачей воспользовались татарские националисты, которые в разгар трагедии начали выражать сочувствие боевикам. Проработав некоторое время в качестве собкора ВГТРК в Белоруссии, Муртазин публично покаялся в своих ошибках на страницах казанской газеты, где рассказал не только о своих промахах, но и о тайных механизмах системы власти в Татарстане. Позднее он издал вышеупомянутую книгу, которая стала настоящей бомбой для татарстанского руководства и бестселлером для политологов. Весь тираж был выкуплен неизвестными лицами "на корню" — сразу по поступлении издания в книжные магазины.

До сих пор серьезных обвинений Муртазину татарстанскому правосудию предъявить не удавалось, поскольку бывший пресс-секретарь президента имеет хорошую юридическую подготовку и опыт. В настоящее время он является экспертом Международного института гуманитарно-политических исследований.

Прибывшая на место "Скорая" зафиксировала рваные раны на голове; на спине, руках, ногах множественные гематомы. Потерпевшего госпитализировали в одну из больниц Казани.

Милиционеры ищут свидетелей нападения, допрошен был лишь охранник автостоянки — несовершеннолетний подросток, который сказал, что ничего не видел.

Ситдикова также добавила, что муж связывает нападение со своей профессиональной деятельностью — он оказывает юридическую помощь представителям малого и среднего бизнеса города. В частности свои услуги он оказал частным перевозчикам, протестующим против нововведений городской администрации.

Чего он хотел добиться этим своим сообщением?