— Он закончил войну. Я видел это по телевизору.

Подводить окончательный итог по военной составляющей прошедшей 'пятидневной войны', безусловно, пока рано. Нет ни точных данных по потерям в живой силе, ни по военнопленным, ни по потерям в технике со всех сторон. Тем не менее, очевидными стали несколько немаловажных вещей. Во-первых, грузинское военное руководство совершило громадную стратегическую ошибку, предположив, что Россия не станет вмешиваться в конфликт. Не был блокирован Рокский тоннель, не была усилена охрана портов, не были изолированы российские миротворцы — именно изолированы, а не уничтожены. Во-вторых, грузинские военные изначально предполагали войну быструю и победоносную, сразу введя в бой кадровые подразделения. Ситуация сложилась не то чтобы парадоксальная — просто опыт Второй мировой сжался до недели, и фольксштурм с саакоюгендом бросили в котел не на шестой год, а уже на четвертый день войны. Это, безусловно, не прибавило им желания воевать — резервисты клали оружие целыми подразделениями. В-третьих, грузинское командование с упорством идиота боролось за точку на карте, кидая на Цхинвал все имевшиеся резервы. Вопли отечественных горе-аналитиков — 'почему мы не идем вперед? Мы проигрываем!' остались не услышаны громадной машиной по утилизации грузинских войск, которой стала российская группировка сил по принуждению к миру.